«Саблею или пером принести честь своему Отечеству…»

0
VN:F [1.9.16_1159]
Rating: 0 (from 0 votes)

К 225-летию со дня рождения Александра Бестужева-Марлинского

 Андрей Евдокимов, филологический факультет МГУ имени М. В. Ломоносова


Фамилия Бестужевых прочно связана с декабристским движением. В расхожих представлениях декабристы – рыцари без страха и упрека, борцы за свободу. Некоторые из них были таковыми, но в целом это утверждение выглядит упрощенным, о чем свидетельствуют хотя бы описания поступков заговорщиков в день восстания – те, что сохранились в рассказах современников и в следственных показаниях самих участников событий. На Сенатской площади было все: жажда подвига и горечь отчаяния, погоня за острыми ощущениями и неприкрытая трусость, сухой расчет и беспомощность…

Александр Александрович Бестужев – один из четырех Бестужевых, братьев-декабристов, каждый из которых внес существенный вклад в русскую культуру.

С детства Александр живет в мире наук и искусств – следствие системы разностороннего развития, которую исповедует его отец, просветитель и педагог Александр Феодосьевич Бестужев. Артистичный и впечатлительный мальчик охотно пишет стихи и драмы. Конечно, юноша-поэт – привычный образ эпохи: рок судил ему бродить по лесам и берегам рек в поисках впечатлений, а затем доверять пылкие стихи бумаге, примостившись за ветхим столом.

Отец, однако, готовил ему иное поприще: Александра ожидает Инженерный корпус, а затем гвардейская служба. Поэзия помогает Бестужеву переносить рутину, хотя до времени он пишет стихи в стол, а печати доверяет лишь критические сочинения. Для первой статьи Александр выбирает псевдоним «Марлинский», по названию петергофского дворца Марли, в котором тогда квартируют Бестужев и другие офицеры Московского полка.

С начала 1820-х он много печатается в лучших журналах и становится влиятельным критиком. Бестужеву удается невероятное: он возрождает русскую художественную прозу – исчезнувший после Карамзина жанр повести. Теперь публика зачитывается романтическими «ливонскими» и «русскими» повестями и новеллами Бестужева, которые воскрешают «дух варварского времени», с его вероломными злодеями и благородными героями. Сохраняется у него немало сентиментального, а авторские отступления сближают эпический жанр с лирикой.

В течение двух лет он трудится вместе с Кондратием Рылеевым над альманахом «Полярная звезда», не допуская мысли, что его собрат по перу – заговорщик. Между тем Рылеев – не просто заговорщик: его бешеная энергия вдохнула новую жизнь в прозябающее Северное общество. Оценив все риски, он раскрывается перед Александром, и тот загорается идей восстания. Однако со временем «сумасбродство» заговорщиков наскучивает ему. Бестужев строит новые планы: найти себе удачную партию и провести с женой несколько счастливых лет в путешествии по Европе.

Смерть императора Александра Павловича запускает механизм восстания. Теперь о выходе из Северного общества не может идти и речи: как офицер (Бестужев уже получил чин штабс-капитана) и человек чести, он вместе с единомышленниками готовит вооруженное выступление. Для этого требуется армия, поэтому заговорщики стремятся расположить к себе расквартированные в Санкт-Петербурге полки. Бестужев убеждает Московский полк выйти на Сенатскую площадь. И здесь реальность разрушает планы декабристов. Предчувствуя роковую развязку, утром 14 декабря 1825 года Бестужев горячо молится Богу: «Если дело наше право – помоги нам, если ж нет – да будет Твоя воля». Когда в восставших летит картечь, он удерживает солдат от ответных выстрелов и не препятствует бегству. Он уже знает, что Сенат принес присягу императору и что они бунтовщики, выступившие против законной власти. В ранних сумерках Бестужев покидает Сенатскую площадь, переходит Неву по льду и «ходит целую ночь и утро по церквам», а затем приходит с повинной.

Тянутся месяцы заключения, во время которого писатель раскаивается в своих поступках, но не расстается со свободолюбием – об этом красноречиво свидетельствует его письмо, написанное императору. Приговор Бестужеву необычен на фоне сотен других: только его и Рылеева приговаривают к смертной казни и за политическую деятельность, и за поэзию – «сочинение политических стихов и песен». Тогда, после замены смертной казни на каторгу, а затем солдатскую службу, рождается новый писатель Марлинский.

Теперь это намертво приросшая к нему литературная маска (печататься под собственным именем нельзя), а сам он, простой солдат на юге России, становится певцом романтического Кавказа. Мечты посвятить себя только литературе оказываются несбыточными: чтобы выйти в отставку, необходимо выслужить офицерский чин, но сделать это крайне трудно. Писательство на биваке становится единственной отрадой после схваток с горцами.

Он идет по стопам Байрона, создавая новый жанр – восточную повесть в прозе («Аммалат-бек», «Мулла-Нур»). Марлинский сочиняет и путевые очерки об увиденном (это первые образцы жанра в русской литературе). Слог его цветист, избыточно риторичен, изобилует экзотическими деталями. Иногда его увлекает эстетизация действительности, и он любовно выписывает сложное, изящное полотно сравнений, метафор, эпитетов: «Широкоплечие дубы, словно старые ратники, стоят на часах там, инде, между тем как тополи и чинары, собравшись купами и окруженные кустарниками как детьми, кажется, готовы откочевать в гору, убегая от летних жаров».

Черновики Марлинского примечательны тем, что автор не сокращает текст (современники, воспитанные на французской словесности, ценили лаконизм), а напротив, обогащает его деталями. Проза Марлинского поражает читателя буйством красок и выпуклостью характеров, но собратья по перу смотрят на нее скептически. Белинский отдает Бестужеву должное, нарекая его «зачинщиком» повести, но этому же критику принадлежат уничижительные оценки его произведений.

Проза Марлинского довольно быстро сходит с литературной сцены, и сегодня о ней знают лишь специалисты. Иногда он приходит к читателю «под маской». Например, стих «Белеет парус одинокой» «подсмотрен» юным Лермонтовым у Марлинского – в поэме «Андрей, князь Переяславский»:

Белеет парус одинокий,
Как лебединое крыло,
И грустен путник ясноокий;
У ног колчан, в руке весло.

Стоит Бестужев и у истоков литературной журналистики. До создания их совместного с Рылеевым альманаха «Полярная звезда» (выходил в 1822–1825 гг.) издатели наполняли свои журналы в основном собственными сочинениями и произведениями своих знакомых. Бестужев и Рылеев ставят дело иначе: благодаря высоким гонорарам они привлекают в «Полярную звезду» лучших поэтов своего времени. В пять рублей обходится Бестужеву каждая пушкинская строчка, и все же он счастлив тем, что «платит золотом за золотые стихи».

7 июня 1837 года Бестужев находит смерть в схватке с горцами на мысе Адлер, на территории современного Сочи.

Задолго до этого, давая показания по делу декабристов, Бестужев написал: «…я чувствую, что во зло употребил свои дарования, что я мог бы саблею или пером принести честь своему отечеству – жить с пользой и умереть честно за Государя!» События в судьбе Бестужева после декабрьской катастрофы, стали достойным претворением этих слов в жизнь.

VN:F [1.9.16_1159]
Rating: 0 (from 0 votes)

Комментарии закрыты.