Как родилось самое знаменитое произведение А. С. Пушкина
Наталья Михайлова, академик Российской академии образования
Онегин, главный герой главного и любимого произведения Пушкина, «родился на брегах Невы» в Петербурге. «Евгений Онегин», роман в стихах, родился 201 года назад в Кишиневе. «9 мая», «28 мая ночью» – такие пометки сделал Пушкин в 1823 году возле чернового варианта первой строфы первой главы «Евгения Онегина». 26 мая (по старому стилю) 1823 года автору романа исполнилось 24 года…
Первую строфу первой главы «Евгения Онегина» мы со школьных лет помним наизусть:
«Мой дядя самых честных правил,
Когда не в шутку занемог…»
Да, конечно, помним. Но обратим внимание на то, что в тексте пушкинского романа первая его строфа – в кавычках. Это прямая речь не автора, а героя. И об этом мы узнаем в первой же строке следующей, второй строфы:
Так думал молодой повеса…
Молодой повеса – это Онегин. Это он, Онегин, эпатирует читающую публику, сокрушаясь о том, как скучно «полуживого забавлять», поправлять ему подушки, подносить ему лекарство и при этом думать: «Когда же черт возьмет тебя?»
Любопытно, что первую строфу романа в дружеском кругу могли воспринимать как озорную шутку племянника, адресованную дядюшке, – Василию Львовичу Пушкину. Это вполне возможно предположить, так как Василий Львович, известный в начале XIX века стихотворец, которого Александр Пушкин комплиментарно называл своим парнасским отцом, дядей на Парнасе, не раз жаловался в своих стихах и письмах на одолевавшие его болезни и, будучи человеком весьма простодушным и наивным, забавным в своих житейских слабостях, часто становился мишенью дружеских шуток.
В 1815 году его родственник А. М. Пушкин распространил слух о том, что Василий Львович умер. Василий Львович ответил стихами «На случай шутки А. М. Пушкина, который утверждал, что я умер»:
Однофамилец мой, я слышу, утверждает,
Что я оставил белый свет,
Что думать здесь никто о мертвом не желает
И что красавицам во мне и нужды нет.
Но я живу еще для искренних друзей,
Душе и сердцу милых;
Живу еще для Муз, и в хижине моей
Не знаю скуки я, не вижу дней унылых.
Стихи В. Л. Пушкина были напечатаны в 1815 году в «Российском музеуме» и уже тогда могли быть известны его племяннику.
В 1816 году друзья вновь распространили слух о смерти В. Л. Пушкина, у которого якобы «несчастный стих» «засел в горле».
Н. М. Карамзин в письме к П. А. Вяземскому признавался: «Я чуть было не поверил смерти дяди-поэта. Хорошо, что вы скоро оживили его…»
Василий же Львович к письму П. А. Вяземскому сделал стихотворную приписку: «Я жив. И этот слух не лжив».
В 1821 году слух о мнимой смерти В. Л. Пушкина стал курсировать между Москвой, Петербургом и Варшавой, и к этой шутке вновь был причастен А. М. Пушкин.
Стихотворения и письма свидетельствуют о том, что шутка о смерти В. Л. Пушкина стала фактом литературного быта, который был известен Пушкину и мог отразиться в первой строфе первой главы его романа. Заметим, что уже во второй главе Пушкин создает портрет дяди Онегина – деревенского старожила, читателя единственной книги – «Календаря осьмого года», любителя наливок и яблочной воды. Занемогший не в шутку дядя главного героя ни в чем не сходствует с занемогшим в шутку дядей автора – путешественником, библиофилом, ценителем шампанского. И, быть может, главное: у дяди Онегина «нигде не пятнышка чернил», у дяди автора, по собственному признанию Василия Львовича: «Чернильница, перо – вот все мое добро!»
Но вернемся к началу, к первой главе пушкинского романа. Здесь представлен один день Онегина – с поздним пробуждением, прогулкой, обедом у французского ресторатора Талона, театром, балом. Описания изобилуют выразительными подробностями. Вспомним хотя бы гастрономический натюрморт с вином кометы (то есть дорогостоящим шампанским урожая 1811 года, когда в небе появилась яркая комета), трюфелями, страсбургским пирогом (паштетом из гусиной печени, который в консервированном виде привозили в Петербург из Страсбурга), лимбургским сыром и золотым ананасом.
Пушкин знакомит читателя и с некоторыми фактами биографии своего героя: его детством и юностью, образованием и воспитанием. Постепенно перед нами вырисовывается герой времени – разочарованный, равнодушный к жизни и ее наслаждениям, отличающийся «преждевременной старостью души» (Пушкин называл это чертами современной ему молодежи). Но ведь и сам Пушкин принадлежал к современной ему молодежи. И ему порой были свойственны разочарованность и скептицизм. Не случайно он сблизился со своим героем:
Условий света свергнув бремя,
Как он, отстав от суеты,
С ним подружился я в то время.
Мне нравились его черты,
Мечтам невольная преданность,
Неподражательная странность
И резкий, охлажденный ум.
Я был озлоблен, он угрюм;
Страстей игру мы знали оба;
Томила жизнь обоих нас;
В обоих сердца жар угас;
Обоих ожидала злоба
Слепой фортуны и людей
На самом утре наших дней.
Сходство автора и героя было настолько заметно, что Пушкин в первой же главе поспешил «заметить разность» между собой и Онегиным:
Чтобы насмешливый читатель
Или какой-нибудь издатель
Замысловатой клеветы,
Сличая здесь мои черты,
Не повторял потом безбожно,
Что намарал я свой портрет…
Онегин «вписан» Пушкиным в петербургский быт. В. Г. Белинский назвал пушкинский роман энциклопедией русской жизни. Первую же главу романа можно назвать энциклопедией Петербурга. Пушкин показывает Петербург светский: петербургские балы, где дамы демонстрируют обдуманные наряды, где модные чудаки соседствуют с офицерами; петербургский театр, где блистательная, полувоздушная танцовщица Истомина летит по сцене «как пух от уст Эола»; петербургский ресторан Талона, где Онегина ждет приятель Пушкина, офицер П. П. Каверин. Но Пушкин показывает и Петербург простолюдинов: с кувшином молока по утреннему снегу спешит охтенка, «на биржу тянется извозчик», хлебник – «немец аккуратный» открывает свою лавку, по улице идет разносчик, встает поутру купец…
Принцип энциклопедического изображения жизни найден Пушкиным уже в первой главе. В первой главе счастливо найден и принцип повествования – легкого непринужденного рассказа с лирическими отступлениями от сюжета, но не от темы (а общая тема – русская жизнь). В повествовании звучит голос автора, его задушевные переживания, его веселость и грусть, его судьба… И еще – онегинская строфа, счастливая находка, строфа, которой будет написан весь роман.
Во второй главе появятся поэт, мечтатель Ленский, Татьяна, «милый идеал» автора, картина жизни провинциальной России. А потом – письмо Татьяны, гибель Ленского на дуэли, Москва, где решится судьба любимой героини Пушкина. А потом – встреча Онегина с Татьяной-княгиней, письмо Онегина, трагическое расставание пушкинских героев, путешествие Онегина по России.
Но все это будет потом – и восторженные отклики первых читателей, и отзывы критиков. А пока – 9 мая 1823 года – начало работы над романом в стихах. «Octobre 22 (1823) Одесса» – дата под последней строфой чернового текста первой главы «Евгения Онегина». Какое же это счастье, что в далеком 1823 году был начат главный и любимый роман Пушкина, роман, которому было суждено стать главным произведением русской культуры.
