К 140-летию со дня рождения Александра Беляева, одного из основоположников советской научно-фантастической литературы
Вячеслав Катамидзе, лауреат Беляевской премии 2014 года
Роман «Голова профессора Доуэля» я прочитал в четырнадцать лет, и с того времени Александр Беляев стал одним из моих любимых писателей. Его книги повлияли на меня настолько сильно, что я даже написал сатирическую повесть «Наш новый мир», пытаясь представить в ней, каким будет мир, если в нем будут главенствовать «умные роботы». К счастью, рукопись этой книги не сохранилась, что избавляет меня от необходимости краснеть за эти первые пробы пера.
Спустя десятилетия судьба свела меня с замечательным человеком – Михаилом Клодтом. Офицер, блестящий лингвист и историк, сын ученого и внук знаменитого русского художника Михаила Петровича Клодта, он собирал научно-фантастическую литературу. В его библиотеке книг такого рода было более семи тысяч – на русском и английском языках. Были у него и приобретенные в букинистических магазинах довольно редкие книги с уникальными иллюстрациями.
Михаил Петрович охотно делился со мной открытиями, которые он сделал, изучая биографии писателей-фантастов в старых изданиях. Одно из них касалось Александра Беляева. По словам Клодта, на его творчество оказали большое влияние научно-фантастические рассказы, появлявшиеся в 1920-е годы в разных научно-популярных журналах. Их автором был человек, которого звали Трофим Молодый.
Его знают главным образом как отца легендарного советского разведчика-нелегала по имени Конон Молодый, который работал в Великобритании (кстати, ряд эпизодов из его биографии был использован в фильме «Мертвый сезон»). Между тем Трофим Кононович Молодый (1889–1929), советский ученый-физик, был известным исследователем, а также популяризатором науки и связанного с ней литературного творчества. При его содействии и активном участии было организовано издание около 60 журналов. Последние пять лет своей короткой жизни он посвятил работе в журнале «Искра» и редактированию научно-популярной серии «Наука и техника».
Так вот, Трофим Молодый, оказывается, был автором двух десятков научно-фантастических рассказов, которые печатались в разных журналах,
созданных с его помощью. Писал он их под псевдонимами Т. Кононов,
А. Черноус, Г. Жигин и др. Значительная их часть была посвящена
социальным переменам в обществе, которые могут наступить с приходом новой индустриальной эры – в частности, в капиталистических государствах. Один из его рассказов, с которыми я познакомился благодаря Михаилу Клодту, описывал рабочих на конвейерных линиях в западноевропейской стране в виде генетически модифицированных человечков с длинными руками и маленькими ножками, с тыквообразной головой и непропорционально большими глазами. К сожалению, познать научно-фантастическое творчество Трофима Молодого во всем его своеобразии, вероятно, уже невозможно.
То, что молодой Александр Беляев с интересом знакомился с новостями науки и творчеством, которое с нею было связано, это аксиома. И конечно, не только рассказы Молодого, но, разумеется, и произведения Герберта Уэллса помогли формированию творческого кредо писателя. Продолжение и развитие тем Верна, рефлексии, связанные с такими произведениями Уэллса, как «Война миров», «Освобожденный мир» и «Люди как боги», а также разработка собственных новых и интереснейших тем сделали Беляева одним из выдающихся мастеров научно-фантастической литературы.
Александр Романович Беляев родился 4 (16) марта 1884 года в Смоленске в семье православного священника, настоятеля церкви в честь иконы Божией Матери «Одигитрия». Первообраз чудотворной иконы хранился в этом храме до 1941 года; он пропал во время оккупации Смоленска гитлеровскими войсками.
Настоятель храма очень хотел, чтобы сын пошел по его стопам. Александр подчинился воле отца и поступил в духовную семинарию. Мальчик был, безусловно, способным, и учение давалось ему легко. Однако известно, что быть духовным лицом может не всякий: для этого нужно сосредоточиться на служении церкви и пастве. Между тем для юноши были более привлекательными не церковная, а современная музыка и не святые книги, а приключенческая литература.
Александр в 1901 году окончил семинарию, но священником не стал. Наоборот, он был в молодости поистине светским человеком: играл на скрипке и рояле, увлекался фотографией и живописью, много читал (его любимым писателем был Жюль Верн) и исполнял небольшие роли в спектаклях смоленского Народного дома. Он был романтиком до такой степени, что казался не от мира сего. Мечтая приобрести сверхчеловеческие способности, он однажды прыгнул с зонтом с крыши сарая. Полета – он серьезно повредил позвоночник.
В 18 лет Беляев поступил в Демидовский юридический лицей в Ярославле. Во время Первой русской революции участвовал в студенческих стачках, после чего губернское жандармское управление даже установило за ним слежку. Но политика все же привлекала его намного меньше, чем творчество.
Окончив в 1909 году лицей, Беляев вернулся в родной Смоленск. Отец умер – теперь кормильцем семьи был молодой юрист. Пока гонорары были более, чем скромными, он брался за любую работу: оформлял декорации для театра, играл на скрипке в оркестре цирка Труцци. Адвокатской практикой начал заниматься, когда получил наконец должность частного поверенного. Но и будучи погруженным в судебные дела, не забывал о театре: писал рецензии, обзоры концертов и литературных салонов для газеты «Смоленский вестник».
путь) и чудотворная икона в киоте и драгоценном окладе (фотография С. Прокудина-Горского начала ХХ века).
В 1911 году после судебного процесса, который принес ему славу и довольно значительный гонорар, молодой юрист по традиции российских литераторов отправился в путешествие по Европе. Он изучал историю искусств, побывал в Швейцарии, Германии, Австрии, Франции, Италии. После восхождения к вулкану Везувий Беляев написал путевой очерк, который был опубликован в «Смоленском вестнике».
Вернувшись домой, он, полный впечатлений от увиденного и услышанного, прежде всего обратился к музыкальному творчеству. В сотрудничестве со смоленской виолончелисткой Юлией Сабуровой Беляев поставил небольшую оперу-сказку «Спящая царевна», продолжал играть в любительских спектаклях и, судя по всему, отлично исполнял свои роли. Во всяком случае, когда в Смоленске гастролировали артисты из театра Станиславского, режиссер увидел Беляева на сцене и предложил ему место в своей труппе. К его удивлению, Александр отказался.
В1914 году Беляев покинул поприще адвоката и перешел на работу в газету «Смоленский вестник». Спустя год он стал ее редактором. Но уже в конце 1915 года вынужден был переехать с матерью в Ялту, заболев туберкулезом позвоночника, – очевидно, то были последствия травмы, полученной в детстве.
После неудачной операции Беляев три года не мог передвигаться и еще три года ходил в специальном корсете. Но он не терял времени даром: писал стихи и занимался самообразованием, изучал медицину, биологию, технику, иностранные языки, много читал.
Он смог вернуться к работе. После революции работал воспитателем в детском доме, инспектором уголовного розыска, библиотекарем, в 1923 году переехал в Москву и два года служил юрисконсультом.
С 1925 года Беляев полностью посвятил себя литературной деятельности. Его научно-фантастические рассказы печатали журналы «Вокруг света», «Знание – сила» и «Всемирный следопыт». Последний в 1925 году опубликовал рассказ «Голова профессора Доуэля» (позже писатель переделал его в роман). Это было его первое серьезное произведение в жанре научно-фантастической литературы. В известном смысле то был автобиографический роман: идея написать о том, какие ощущения испытывает голова человека, лишившегося тела, пришла к нему в тот период, когда он был прикован к постели.
Последние 15 лет жизни писателя почти целиком прошли в Ленинграде. Он работал там много и успешно. Им были написаны «Остров погибших кораблей», «Последний человек из Атлантиды», «Борьба в эфире», десятки рассказов и статей. Заметим, что многие свои работы Беляев подписывал псевдонимами.
В 1928 году появился его роман «Человек-амфибия», одно из самых известных произведений автора. Роман неоднократно издавался в Советском Союзе, был переведен на 13 языков мира и дважды экранизировался.
Как вспоминала позже жена писателя, идею романа подсказала газетная заметка о докторе, который проводил в Буэнос-Айресе запрещенные эксперименты над людьми и животными.
Беляев приобрел всемирную славу. Герберт Уэллс в своем письме к Беляеву так отозвался о его творчестве: «Я с удовольствием, господин Беляев, прочитал Ваши чудесные романы “Голова профессора Доуэля” и “Человек-амфибия”. О! Они весьма выгодно отличаются от западных книг. Я даже немного завидую их успеху…»
Александр Романович был знаком с Уэллсом, с французским писателем Пьером Мак-Орланом, основателем «социально фантастической прозы», со многими писателями России. После знакомства с идеями межпланетных полетов он написал роман «Воздушный корабль». Кстати, прочитав его, Циолковский дал такую оценку: «…остроумно написан и достаточно научен для фантазии. Позволю себе изъявить удовольствие т. Беляеву».
Беляев состоял в переписке с Циолковским, обсуждал с ним технические детали своих романов и рассказов. Когда советский инженер Фридрих Цандер создал Группу изучения реактивного движения (ГИРД), которая построила и запустила в 1933 году первую советскую ракету, Беляев еще больше проникся идеей космических путешествий и регулярно общался с сотрудниками группы Цандера.
Большинство произведений Беляева хорошо известны. Но вот что пишет в своей статье о творчестве писателя блестящий публицист Евгений Харитонов, историк литературы и кино, критик и музыкант: «На страницах малоизвестной советской периодики затерялись многие интересные, оригинальные рассказы Беляева, не входившие ни в собрания сочинений, ни в авторские сборники: парадоксальный “Нетленный мир” (1930) о том, что было бы, если бы вдруг исчезли микробы; фантастико-приключенческий рассказ “В трубе”(1929) о человеке, ставшем жертвой аэродинамического эксперимента; яркий приключенческий памфлет “Пропавший остров” (1935) о борьбе сильных мира сего вокруг создания ледяной базы для трансконтинентальных воздушных сообщений…
Полузабытым оказался и последний прижизненный рассказ Александра Беляева “Анатомический жених” (1940) – трагикомическая история о скромном клерке, который подвергся эксперименту по воздействию на человека радиоактивных элементов. Благодаря этому герой приобрел поразительную работоспособность и лишился потребности во сне. Но конечный результат оказался плачевным: клерк-“супермен” стал прозрачным и однажды, взглянув в зеркало, узрел… собственные внутренности».
В 1937–1938 годах в газете «Ленинские искры» публикуется с продолжением небольшой роман Беляева «Небесный гость» – одно из лучших советских научно-фантастических произведений тех лет. Роман получился во многом новаторский и провидческий: его герои, группа ученых, совершают одно из первых в отечественной фантастике путешествий на планету другой звезды. Впервые в истории мировой фантастики была высказана идея использовать сближение двух звезд для перелета между ними. В 1936 году в журнале «Вокруг света» вышел роман о первых внеземных колониях, посвященный великому изобретателю, – «Звезда КЭЦ» (КЭЦ – инициалы Циолковского).
Когда в начале Великой Отечественной войны немецкие войска приблизились к Ленинграду, писатель отказался от эвакуации из Пушкина. Он только что перенес операцию, выходить из дома не мог, с постели вставал только чтобы умыться и поесть. В январе 1942 года великий романтик и писатель-фантаст скончался от голода и холода. Его захоронили в братской могиле…
Последним горестным аккордом в трагедии мастера стало то, что в дом, где жил и умер писатель, попал снаряд. В руинах погиб архив Беляева, включая рукописи как законченных, так и незавершенных произведений.
В своей статье Евгений Харитонов замечает: «Обидно, что наши издательства зачастую неоправданно реанимируют творчество западных поденщиков, позабытых даже на родине, но обходят стороной отечественную литературу. Воистину, не исчезла актуальность прозорливого замечания Николая Карамзина: “Мы никогда не будем умны чужим умом и славны чужою славою; французские, английские авторы могут обойтись без нашей похвалы; но русским нужно по крайней мере внимание русских”».
