210 лет со дня рождения одного из крупнейших прозаиков XIX века Чарльза Диккенса
Вячеслав Катамидзе, историк, писатель
Трудно сказать, в какой стране произведения Чарльза Диккенса более популярны. Его читали и читают в Великобритании, США, Австралии, Индии, Норвегии и во многих других странах мира. Он был беспрецедентно популярен и в Советском Союзе. Его книги издавались миллионными тиражами. Во многих школах преподаватели литературы и английского языка устраивали в 1950-е и 1960-е годы литературные вечера с постановками эпизодов из его произведений. Фильмы, поставленные по его книгам, посмотрели сотни миллионов зрителей во всем мире.
Его романы, сатирические повести и даже литературные зарисовки остаются шедеврами прозы независимо от исторических и иных условий, в которых они издаются, причем на разных языках.
Чарльз Диккенс родился 7 февраля 1812 года в районе Лэндпорт в Портсмуте. Его отец Джон Диккенс был клерком финансовой службы флота и работал тогда в конторе, находившейся на верфях. В 1814 году его перевели в Лондон, а еще спустя два года назначили клерком на верфи в Чэтеме. Будущего романиста определили здесь в лучшую по тем временам школу, которая находилась в относительно преуспевающем Гибралтарском районе. В детстве Чарльз много читал и, как утверждают его биографы, даже пытался писать веселые рассказики.
Идиллической жизни в Чэтеме пришел конец уже через несколько лет. Адмиралтейство начало проводить серьезные реформы, которые обычно ведут к массовым увольнениям. В результате в 1821 году Джон Диккенс потерял свою должность и семье пришлось переехать в Лондон и поселиться в предместье Кэмдена, который был одним из беднейших районов столицы. Именно там юный Диккенс впервые столкнулся с тем, что называется неприкрытой бедностью, и именно впечатления того времени оказали огромное влияние на его творчество во все последующие годы его жизни.
Его отца вскоре арестовали за неуплату долгов, а двенадцатилетний Чарльз стал работать на рынке Хангерфорд, в мастерской по производству крема для обуви; он занимался тем, что целый день приклеивал к банкам ярлычки. Словом, он оказался в атмосфере физического и морального упадка, который царил и вокруг него, да и во многих других районах Лондона. Все виденное им не могло не оставить глубокий и неизгладимый след в его душе.
Когда его отца наконец освободили, родственники и друзья помогли устроить мальчика в частную школу в более благополучном Хэмпстеде. Окончив школу, он начал работать в конторе стряпчего, где впервые проявил свои недюжинные способности: сам обучился стенографии, что дало ему, юноше, еще не достигшему семнадцати лет, возможность начать работать репортером в коллегии юристов по гражданскому праву. Он был очень красивым юношей и в то время мечтал стать актером. К счастью для британской литературы эта его мечта не осуществилась. Он успешно продолжал репортерскую деятельность и в девятнадцать лет стал членом группы репортеров в популярной вечерней газете «Тру Сан».
К вершинам литературной славы
Уже опытным репортером Диккенс перешел в газету «Морнинг Кроникл», где, по сути, началась его карьера профессионального журналиста и литератора. В 1833 году с разрешения главного редактора газеты он опубликовал в ежемесячном журнале «Олд Мансли Мэгезин» свою первую оригинальную и высоко оцененную критиками статью «Ужин на улочке в Попларе». За ней последовали статьи в других журналах, и, как следствие его успеха, газета «Морнинг Кроникл» заключила с Диккенсом весьма выгодный для него договор, в соответствии с которым он обязался предоставить вечернему изданию газеты целую серию материалов – статей и рассказов. Они были опубликованы отдельным сборником в 1836 году под заголовком «Зарисовки Боза». В следующем году в ежемесячных изданиях началась публикация его «Посмертных записок Пиквикского клуба». Заметим, что ему было тогда всего двадцать четыре года! Эта работа сделала его очень популярным автором, и к этому можно добавить лишь то, что популярность произведений Диккенса пережила его на столетия.
В 1838 году сначала в известном литературном журнале «Бентлиз Мисселани», а затем и на книжном рынке появился роман Диккенса «Оливер Твист». Успех этой книги превзошел все ожидания издателей. Этот роман не просто сделал Диккенса всемирно известным писателем и создателем бессмертных литературных героев; он сделал писателя уже после его смерти автором произведения, которое было экранизировано рекордное количество раз – 22 раза! Причем половина из этих фильмов была поставлена еще в эпоху немого кино…
Книга о приключениях маленького Оливера, который оказался после смерти матери в работном доме для детей, затем попал в банду мальчиков и подростков, которые промышляли воровством на лондонских улицах и жили в заброшенном пакгаузе вблизи Темзы, вызвал невиданный интерес к лондонским приютам и работным домам и, соответственно, всплеск пожертвований для сирот.
В 1839 году появился роман «Николас Никльби», один из лучших романов автора, который был высоко оценен литературными критиками.
В 1840–1841 гг. Диккенс начал публиковать серию рассказов под общим названием «Часы мистера Хамфри». Хамфри – одинокий человек, живущий в Лондоне. Он хранит старые рукописи в старинных напольных часах у камина и однажды решает основать небольшой клуб под названием «Часы мистера Хамфри», члены которого будут зачитывать собравшимся свои рукописи. Этот оригинальный замысел автора позволил ему не только объединить разные сюжеты в одном сборнике, но и представить читателям ряд литературных героев из других его произведений, включая мистера Пиквика. В этой серии читатель познакомился с трагической судьбой малышки Нелли («Лавка древностей»), с Барнеби Раджем (в истории, связанной антикатолическими бунтами лорда Джорджа Гордона), с рядом интересных зарисовок.
«Есть ложь, на которой люди, как на светлых крыльях, поднимаются к небу; есть истина, холодная, горькая… которая приковывает человека к земле свинцовыми цепями».
Чарльз Диккенс
1842 год принес Диккенсу новые успехи и еще более широкую известность. Он посетил Соединенные Штаты, где его встречали не просто как писателя, а как литератора мирового масштаба. Американская элита надеялась, что он будет частым гостем в салонах избранных, но Диккенс ограничился только несколькими встречами с просвещенной публикой. Зато он посвятил много времени посещению тюрем, больниц для душевнобольных, исправительных школ и школ для слепых и глухих детей. Они были в его списке мест для посещения почти в каждом городе, куда он приезжал. Он также посетил фабрики, промышленные предприятия Лоуэлла, штат Массачусетс, деревни в Восточных штатах и прерии в Иллинойсе. Правда, находясь в Вашингтоне, он бывал на заседаниях Конгресса, совершил прогулку по Белому дому и встретился с десятым президентом США Джоном Тайлером.
Диккенс намеревался отправиться в южные штаты и своими глазами увидеть рабов на плантациях. Его первоначальный план состоял в том, чтобы поехать в Чарльстон, но из-за жары и сложности поездки он остановился в Ричмонде, штат Вирджиния. Его искренне возмутило то, что он увидел в этом городе: и состояние самих рабов, и отношение большинства белых к рабовладению.
Диккенс покидал Америку с чувством разочарования. Своему другу Уильяму Макреди он написал: «Это не та республика, которую я хотел увидеть. Это не республика моего воображения». В «Американских заметках», книге, написанной Диккенсом после возвращения в Англию, он язвительно пишет об институте рабства, цитирует газетные сообщения о беглых рабах, изуродованных жестокими хозяевами, обвиняет американскую прессу в отсутствии честной информации.
В романе «Мартин Чезлвит» Диккенс отправляет молодого Мартина в Америку, где его словами изливает свои чувства к Соединенным Штатам. Реакция американцев на обе книги была крайне негативной, даже враждебной. Да и в самой Англии критика романа «Мартин Чезлвит» была настолько резкой, что в целом он был воспринят гораздо холоднее всех предыдущих произведений писателя. Но со временем страсти поутихли и популярность Диккенса была восстановлена. В наши дни «Мартин Чезлвит» причислен к шедеврам Диккенса.
Диккенс написал несколько книг, которые названы «рождественскими романами»: «Рождественская песнь» (1844), «Сверчок за очагом» (1845), «Битва за жизнь» (1846) и «Одержимый, или Сделка с призраком» (1848). Эти книги существенно отличаются от всех других его произведений. В известном смысле Диккенс стал провозвестником таких современных жанров, как «семейные секреты», «таинственное вокруг нас» и «магический реализм». Его фантазия была безгранична, и, поскольку ничего похожего в те времена не писалось, популярность писателя постоянно росла.
Почти все эти «рождественские романы» тоже были экранизированы в ХХ веке, причем некоторые из них были поставлены в стилистике сегодняшнего дня.
В 1845–1846 гг. Диккенс посетил Италию. Ему понравилось это путешествие, и результатом стала серия рассказов под названием «Картинки Италии», опубликованных в ежедневной газете «Дейли Ньюс», которую Диккенс сам основал и в которой стал главным редактором. Эта работа, однако, была не по нему, и он в скором времени оставил эту должность, вернувшись к литературному труду.
С этого времени начинается новый период диккенсовской художественной прозы. Он пишет не просто как зрелый мастер – его произведения глубоки, а язык отточен до совершенства. Этот период начался с ежемесячной публикации глав из такого блестящего произведения, как «Домби и сын» (1846–1848). Затем на свет появился роман «Дэвид Копперфилд» (1849–1850), который и литературные критики, и читающая публика сочли одним из лучших его произведений. Значительную часть повествования составляют эпизоды из жизни автора – как забавные, так и драматические, так что читатель может окунуться в тот мир, в котором жил великий писатель.
Романы, созданные Диккенсом в последующие годы, были разнообразны по темам и содержанию: он писал о трудностях, переживаемых рабочими и их семьями, о дворцовой жизни, о юристах и журналистах.
В 1850 году Диккенс основал еженедельник под названием «Слова для дома», но вскоре переименовал его в «Круглый год». Это было популярное издание, но работа в редакции требовала много времени и сил. Между тем у писателя было множество задумок и нереализованных проектов, что требовало постоянной серьезной работы. Для Диккенса популярность была и тяжелой ношей, и огромной ответственностью, так как он считал, что не в праве создавать произведения, художественный уровень которых мог быть ниже прежних.
В 1855–1857 гг. вышла его книга «Крошка Доррит», прекрасный роман, в котором рассказывается о самоотверженной дочери, пытающейся помочь недостойным родителям. Работая над этой книгой, он покинул Лондон и переехал на постоянное жительство в местечко Гэдс Хилл в пригороде Рочестера.
Театр в жизни Диккенса
Мало кто знает, что Диккенс обожал театр. Причем с раннего детства и до того периода его зрелой жизни, когда он не только читал свои произведения со сцены, но и собирал вокруг себя известных актеров и талантливых любителей актерской игры и выступал с ними в Лондоне и других городах страны.
Есть немало свидетельств раннего пристрастия Диккенса к театральным представлениям. Мэри Веллер, его няня в Чэтеме, рассказывала, что он был в детстве «ужасно начитанным мальчиком», любил декламировать, распевать веселые песенки и устраивать забавные представления. Одна из пьес, написанных Чарльзом примерно в восемь лет, носила называние «Миснар, индийский султан». То была очень вольная интерпретация главы из его любимой книги «Рассказы о джиннах» (увы, от пьесы сохранилось лишь название). Другим ранним опытом драматургии была пьеса «Стратагемы Розанзы», написанная, вероятно, лет в девятнадцать. Похоже, это тоже была вольная адаптация – на этот раз пьесы Гольдони. Текст был переписан матерью Диккенса, но имя автора на обложке стоит: Ч. Дж. Х. Диккенс. Кстати, это единственный случай, когда инициалы приведены на обложке пьесы полностью.
Желание Диккенса, ставшего известным писателем, уничтожить опусы ранних лет, вполне понятны. Он не хотел, чтобы этот «детский вздор», как он называл свои творения тех лет, когда-либо стал достоянием публики.
Но любовь к сцене со временем не угасла и на протяжении всей жизни вызывала в нем живой интерес ко всему, что имело отношение к театру. Можно сказать, что именно в театре родились великие творения Диккенса, что он видел жизнь как бы сквозь дымку рампы. В своем предисловии к «Дэвиду Копперфилду» он писал, что погрузился на целых два года в воображаемый мир теней и неясных образов, которые и привели его в итоге к созданию этого романа.
Театр был неизменной страстью всей жизни Диккенса не только как писателя: он был одним из самых блестящих актеров-любителей, когда-либо выходивших на сцену, мечтал стать режиссером театра. К счастью для читающей публики, его таланты оказались почти полностью задействованными ради письменного, а не устного слова, хотя произошло это, вообще-то, благодаря чистой случайности.
В течение довольно безрадостного периода своей жизни, когда он был начинающим репортером и свободного времени у него было предостаточно, он ходил в театр чуть ли не каждый вечер в течение целых трех лет. При этом он был очень разборчив в выборе пьес, его интересовали только те, в которых играли лучшие актеры. К примеру, он никогда не пропускал спектаклей с одним из лучших комедийных актеров и режиссеров того времени – Чарльзом Мэтьюзом. Диккенс считал его примером для себя. «Я очень серьезно готовился, – пишет он, – представляя себя в роли актера, часто репетировал такие вещи, как вход на сцену и выход из нее, и даже просто сидение на стуле. Я нередко делал это в течение пяти или шести часов в день, для чего запирался в комнате или гулял по полям». Диккенсу не было и двадцати лет, когда, выучив наизусть почти всю пьесу Мэтьюза «Дома», он написал режиссеру в Ковент-Гарден, предлагая себя на роль в спектакле. Он писал, что глубоко прочувствовал характеры и необычность образов и что обладает природной способностью воспроизвести то, что он наблюдает в других людях. В результате он получил приглашение предстать перед актером и режиссером Чарльзом Кемблом, который тогда был совладельцем театра Ковент-Гарден, и сыграть любую сцену из пьесы Мэтьюза. Но когда настал день встречи, Диккенс слег с ужасной простудой. Возможность встречи с Кемблом была упущена, и английская литература, конечно, от этого выиграла. Правда, ему предложили прийти в театр в другой день, но он этим не воспользовался, так как вскоре его журналистская карьера получила быстрое развитие: он начал писать рассказы, которые пользовались успехом, и это заставило его надолго позабыть о сцене.
В 1833 году он написал пьесу-пародию под названием «O’Tелло». Несколько страниц из нее сохранилось. На них есть надпись, сделанная его отцом Джоном Диккенсом в июне 1842 года. Он свидетельствует, что данная неопубликованная пародия написана Чарльзом Диккенсом в возрасте двадцати одного года для частного исполнения в его собственной семье и что текст ее написан автором собственноручно. Спектакль задумывался как бурлеск, а забавные песенки в ней должны были соответствовать певческим способностям автора.
В 1836 году Диккенс пишет комические оперы «Странный джентльмен» и «Деревенская кокетка» на музыку популярного композитора того времени Джона Халла. Они были поставлены в Сент-Джеймсском театре и имели немалый успех, хотя сам Диккенс был очень невысокого мнения об этих произведениях.
«Посмертные записки Пиквикского клуба» сделали Диккенса не просто популярным – с ним мечтали познакомиться многие знаменитости его времени. К примеру, он подружился с великим актером и режиссером Макреди. Специально для него Диккенс написал пьесу «Фонарщик», правда, она так и не была поставлена.
Напомним, что писателю было тогда всего двадцать шесть лет, и практически все его труды для сцены были успешными.
Четыре года спустя, во время поездки в Северную Америку, офицеры английского Королевского гвардейского полка Колдстрим и местная элита уговорили его в интересах благотворительности организовать представление в Монреале с участием офицеров и любителей театра. Диккенс не только согласился; он взял на себя всю ответственность за постановку, что оказалось довольно тяжким бременем. Вот что говорится об этом его опыте в письме другу: «Я бы многое отдал за то, чтобы ты, придя в очень темный и пыльный театр днем, в любое время между двенадцатью и тремя часами дня, наткнулся бы на меня и увидел бы, как я, постановщик и универсальный режиссер, бегая без пальто, подталкиваю непрактичных дам и всевозможных джентльменов к пределу безумия, как я ору и суечусь до такой немыслимой степени, которая могла бы оправдать действия любого человеколюбивого незнакомца, который, обнаружив меня в таком состоянии, без дальнейших расспросов натянул бы на меня смирительную рубашку…».
Почти весь 1844 год Диккенс провел в Италии, а затем вернулся в Лондон, чтобы прочитать избранному кругу друзей свою новую рождественскую повесть «Колокола». Накануне вечером он прочел ее Макреди. В письме своей жене Диккенс рассказывал о том, что Макреди, слушая повесть, рыдал без стеснения.
В этом, как и в ряде других эпизодов, Диккенс приобретал опыт публичного чтения – того самого, который стал популярным для него методом общения с читательской аудиторией и к которому он обратился спустя десятилетие или около того. Впечатление, произведенное на его друзей, особенно на Макреди, Карлайла и Стэнфилда, раздуло пламя, которому суждено было ярко гореть на любительской театральной сцене спустя годы.
В 1845 году была поставлена первая из длинной серии пьес, которые Диккенс поставил сначала для развлечения самого себя и своих друзей, а затем для благотворительности. Первой была комедия эпохи Английского Возрождения, созданная бессмертным Беном Джонсоном «У каждого свои причуды». Спектакль был поставлен в старом Королевском театре, причем роль чванливого капитана Бобадила играл сам Диккенс. Хотя в спектакле участвовали выдающиеся актеры того периода, «душой всего дела», по мнению Форстера, биографа Диккенса, несомненно, был сам писатель.
«До того времени я ничего не знал о его деловых качествах, – писал Форстер. – Он все брал на себя и все делал без особых усилий. Он был постановщиком, техником сцены, директором, очень часто столяром, декоратором, бутафором, суфлером и капельмейстером. Никого не обижая, он всех держал в порядке, ибо на все у него были полезные советы, и самая скучная глина под его гончарной рукой превращалась в маленькие кусочки из фарфора. Он подгонял декорации, помогал плотникам, изобретал костюмы, придумывал афиши, выписывал накладные и исполнял, порой говоря от своего собственного лица, все, что он считал необходимым выполнить и в чем убеждал других».
Спектакль был сугубо частным, но такой спектакль не мог не стать заметным событием, и вскоре был поднят вопрос о том, чтобы дать еще одно представление с целью благотворительности. Такой спектакль был сыгран. Затем последовали выступления в Манчестере и Ливерпуле в пользу поэта Ли Ханта и драматурга Джона Пула.
Примерно через год Диккенс организовал постановку новой серии пьес, чтобы помочь Шекспировскому фонду приобрести дом, в котором родился Шекспир. Для этого к уже существующим постановкам была добавлена комедия «Виндзорские насмешницы». В ней Диккенс сыграл судью Шеллоу.
Спектакль, показанный узкому кругу зрителей в театре Хеймаркет, почтили своим присутствием королева Виктория и принц-консорт.
В общей сложности труппа «великолепных бродяг», как странствующую труппу Диккенса прозвали любители театра, посетила пять городов: Манчестер, Ливерпуль, Бирмингем, Эдинбург и Глазго. Благодаря гастролям было собрано почти три тысячи фунтов. За этим последовали любительские спектакли в прекрасном баронском замке Рокингем и в резиденции лорда Литтона – Небуорте. Завершали гастроли благотворительные представления для Гильдии литературы и искусства. Литтон, популярный драматург того времени, специально написал пьесу «Мы не так плохи, как кажемся». Великолепная постановка, которой руководил Диккенс, была осуществлена во дворце Девоншир-хаус 16 мая 1851 года в присутствии королевы Виктории и принца Альберта, и принесла благотворителям тысячу фунтов. Впоследствии состоялись гастроли в нескольких провинциальных городах с не менее успешными результатами.
Любовь Диккенса к театру была подтверждена строительством маленького театра в гостиной его дома на площади Тависток, где пьесы ставились специально для семьи и друзей Диккенса. Причем для каждого спектакля специально печатались афиши. К сказочным пьесам «Мальчик-с-пальчик» и «Фортунио» вскоре добавились «Маяк» и «Ледяная пучина» известного писателя Уилки Коллинза. Знаменитый пейзажист Кларксон Стэнфилд специально для диккенсовского домашнего театра написал декорацию, изображающую внешний вид маяка (после смерти Диккенса декорация была продана за тысячу гиней). Пьеса «Ледяная пучина» была сыграна в нескольких городах для благотворительного фонда вдовы актера Дугласа Джеррольда, что принесло фонду две тысячи фунтов стерлингов.
Королева Виктория восхищалась Диккенсом и как писателем, и как актером, однако не могла присутствовать ни на одном из его открытых
публичных представлений, поэтому специально для нее было устроено частное представление в Галерее иллюстраций на Риджент-стрит. Эта пьеса ознаменовала последнее появление Диккенса как актера. С 1858 года публичные чтения его собственных произведений дали ему более широкие возможности для непосредственного общения с благодарной публикой. В них он в полной мере проявил свои актерские способности, используя широкие возможности владения голосом и жестами, и, конечно, феноменальное умение говорить с аудиторией так проникновенно, как это может делать только великий писатель, читающий свои творения.
Чарльз Диккенс был необыкновенным человеком и необыкновенным писателем. Он отличался богатством воображения, страстной и практической приверженностью социальной справедливости. Он был также в известной степени уникален среди романистов, так как часто выступал в роли публичного исполнителя собственных произведений. Конечно, в истории были писатели, которые публично читали свои произведения, но ни один из них не исполнял их так, как это делал Диккенс: с мастерством актера и с постановкой на уровне высокой театральности. Верно также и то, что романы Диккенса, более чем любые другие, уникальным образом приспособлены для исполнения вслух: они были почти как сценарии по остроте и выразительности диалогов, по живости голоса рассказчика. Иными словами, создавая сюжеты, он представлял их себе как реально существующие события. И это на самом деле так: его дочь рассказывала, что когда он писал за письменным столом, он часто произносил слова персонажей вслух и бежал к зеркалу, чтобы проверить, то ли у него выражение лица, когда он читает какую-либо фразу из диалога.
Последние годы
В 1867 году Диккенс снова отправился в Америку. Он прибыл в Бостон 19 ноября 1867 года. Его встретили там восторженно. Хотя в прессе появилось несколько статей, касающихся комментариев Диккенса, сделанных после его первого визита в Америку более четверти века назад, о них быстро забыли, и американская публика рукоплескала ему. Здесь, как некогда и в Лондоне, он читал со сцены свои произведения, и билет на такое представление купить было крайне трудно.
Однако его здоровье быстро ухудшалось, и он сильно страдал во время этой поездки. Несколько раз гастрольный менеджер Диккенса Джордж Долби выражал опасения, что писатель не сможет продолжить вечернее чтение. Тем не менее ни одно шоу не было отменено. Диккенс шутил по этому поводу так: «Ни один человек не имеет права разорвать контракт с публикой, если он в состоянии встать с постели». Он любил театр и, естественно, ему нравилось читать публике собственные произведения.
Среди романов, вышедших в последний период жизни писателя, наибольший интерес представляют «Повесть о двух городах» (1859), «Большие надежды» (1860–1861) и «Наш общий друг» (1864). В первом яркими мазками описывается кровавый террор Французской революции и все ужасы, с ним связанные; второй стал крайне популярен у женской читательской аудитории в Англии; наконец, третий, также признанный шедевром, стал последним законченным романом писателя. Следующий роман – «Тайна Эдвина Друда» – остался незавершенным.
Автор 15 романов, пяти новелл и бесчисленного количества рассказов и эссе, он оставил след не только в литературе своей страны, но и в культуре всего человечества. Он помогал продвижению других писателей, печатая их произведения в своих еженедельных журналах, он занимался социальными вопросами, он выступал против рабовладения, призывал покончить с нищетой. Он преуспел в описании лондонских пейзажей, он создал целую галерею образов: гротескных, мрачных, злых, забавных и комических. Он создал целый мир, а прожил всего 58 лет.
