Благотворительная деятельность в России достигла своего расцвета в конце XIX – начале XX веков
Карина Энфенджян
В Российской империи меценатство стало активно развиваться в XVIII веке, в эпоху правления императрицы Екатерины Великой, и поначалу было исключительно прерогативой дворянского сословия. Представители аристократии увлекались коллекционированием произведений искусства и, подобно римскому патрицию Гаю Меценату, покровительствовали талантливым художникам, поэтам и музыкантам.
Благотворительная деятельность была для дворянского сословия делом чести: представители знатных родов жертвовали огромные суммы на поддержку образования, науки, культуры, искусства, литературы.
Яркий след в истории России оставили меценаты и коллекционеры знатного рода Строгановых. Уже в XVI–XVII веках они покровительствовали наиболее искусным иконописцам и талантливым архитекторам, поручая им строительство храмов. Выдающимся меценатом был граф Александр Сергеевич Строганов (1733–1811), назначенный указом Павла I президентом Императорской Академии художеств и директором императорских библиотек. Его поддержкой пользовались художники, композиторы, поэты, и среди них – Державин и Крылов.
Богатая коллекция книг, рукописей, монет и исторических документов видного государственного деятеля и мецената графа Николая Петровича Румянцева (1754–1826), занимавшего пост министра иностранных дел России в период войны с Наполеоном, легла в основу Румянцевского музея, на основе которого была создана общедоступная библиотека (ныне – Российская государственная публичная библиотека).
Великая княгиня Елена Павловна (урожденная принцесса Фредерика Шарлотта Мария Вюртембергская), супруга великого князя Михаила Павловича, была покровительницей таких выдающихся художников, как Иван Айвазовский, Карл Брюллов, Александр Иванов, а также талантливых актеров и ученых. Она финансировала учреждение Русского музыкального общества и консерватории, участвовала в создании первой в мире общины сестер милосердия для оказания помощи раненым во время войны (еще до появления Красного Креста!) и была сторонницей отмены крепостного права.
Граф Николай Петрович Шереметев (1751–1809), высокообразованный представитель одного из знатнейших российских родов, фаворит Павла I, вошел в историю как покровитель искусств, коллекционер, меценат и благотворитель, а также незаурядный театральный деятель и основатель Странноприимного дома в Москве, где сейчас находится Институт скорой помощи имени Н.В. Склифосовского.
Императорская Россия знала многих меценатов-дворян, всех и не перечислишь… А с установлением в стране капиталистических отношений все более уверенно стало заявлять о себе и купечество, которое стремилось ни в чем не уступать дворянству.
Со временем в создании благотворительных заведений стали принимать участие не только аристократия и духовенство, но и представители чиновничества и купечества; по мере возможностей вносили свою лепту также ремесленники и крестьяне.
Отмена крепостного права в 1861 году, бурное развитие промышленности и торговли способствовали появлению талантливых предпринимателей, выходцев из народа.
Своего расцвета благотворительность достигла в России в конце XIX – начале XX веков. И купечество сыграло в этом огромную роль.
Помимо того, что многие успешные предприниматели искренне считали благотворительность своим нравственным долгом и стремились жить по-христиански, филантропия и меценатство были также и показателем их общественного положения, способом заявить о себе.
Кроме того, владельцы крупных промышленных предприятий нуждались в квалифицированном персонале, способном работать на новейшем оборудовании, что было важно в условиях усиливающейся конкуренции.
Для благотворителей открылись широкие возможности: поддержка образования и учебных заведений, на что обращалось особое внимание, содействие талантливым деятелям науки, культуры, искусства, литературы, независимо от сословного происхождения.
Среди самых щедрых меценатов дореволюционной России, чей вклад в развитие российской науки, искусства и образования трудно переоценить, были Павел Третьяков, собравший бесценную коллекцию русской живописи и открывший миру передвижников; Савва Мамонтов, покровитель Васнецова, Поленова, Коровина, Серова; Савва Морозов, внесший большой вклад в развитие театрального искусства в России; Иван Морозов и Сергей Щукин с их уникальными собраниями французских импрессионистов и постимпрессионистов; Алексей Бахрушин, основатель первого литературно-театрального музея в Москве.
О жизни и благотворительной деятельности этих ярких представителей дореволюционной России мы расскажем в данном выпуске нашего журнала, но прежде вспомним мудрое высказывание Льва Толстого: «Я убедился, что нельзя быть благотворителем, не ведя вполне добрую жизнь, и тем более нельзя, ведя дурную жизнь, пользуясь условиями этой дурной жизни, для украшения этой своей дурной жизни делать экскурсии в область благотворительности. Я убедился, что благотворительность тогда только может удовлетворить и себе и требованиям других, когда она будет неизбежным последствием доброй жизни; что требования этой доброй жизни очень далеки от тех условий, в которых я живу. Я убедился, что возможность благотворить людям есть венец и высшая награда доброй жизни и что для достижения этой цели есть длинная лестница, на первую ступень которой я даже и не думал вступать. Благотворить людям можно только так, чтобы не только другие, но и сами бы не знали, что делаешь добро, – так, чтобы правая рука не знала, что делает левая; только так, как сказано в учении 12 апостолов: чтобы милостыня твоя пóтом выходила из твоих рук, так, чтобы ты и не знал, кому ты даешь. Благотворить можно только тогда, когда вся жизнь твоя есть служение благу. Благотворительность не может быть целью, – благотворительность есть неизбежное последствие и плод доброй жизни».
