Произведения Арама Хачатуряна всегда отличала редкая эмоциональность, увлекавшая слушателей, захватывающая их воображение
Олег Озеров
Летом этого года исполнилось 120 лет со дня рождения выдающегося советского армянского композитора, дирижера и педагога Арама Ильича Хачатуряна.
Историки и музыкальные критики признают его одним из величайших музыкальных гениев. Хачатурян был автором трех балетов, трех симфоний, шести концертов, ряда произведений вокальной, хоровой, инструментальной и программной музыки, музыки к кинофильмам и театральным постановкам, а также Государственного гимна Армянской ССР (1944).
Произведения Хачатуряна входили в репертуар таких выдающихся мастеров исполнительского искусства, как Артур Рубинштейн, Эмиль Гилельс, Мстислав Ростропович, Давид Ойстрах, Яша Хейфец, Джордже Энеску.
За свои заслуги в области культуры композитор был награжден званиями Героя Социалистического Труда (1973) и Народного артиста СССР (1954), был лауреатом Ленинской премии (1959), четырех Сталинских премий (1941, 1943, 1946, 1950), Государственной премии СССР (1971) и Государственной премии Армянской ССР.
Арам Хачатурян родился 6 июня 1903 года в селе Коджори, неподалеку от Тифлиса, в тогдашней Российской империи. В 1911–1913 годах учился в частном пансионе С. В. Аргутинской-Долгоруковой, в 1913–1921 – в коммерческой школе. С детства любил музыку. В школьной капелле он играл на трех инструментах: фортепиано, горне и тубе. Хотя он проявлял и талант, и стремление посвятить себя музыке, родители не одобряли его увлечение. Серьезно заняться музыкой будущий композитор смог лишь в 19 лет.
В 1921 году 18-летний Арам отправился в Москву, где работал в качестве театрального режиссера его старший брат Сурен Хачатурян. Арам свел знакомства с музыкальной молодежью столицы, в том числе с молодым композитором Сергеем Беловым, достиг немалого прогресса как пианист. Но родители по-прежнему были против того, чтобы он полностью посвятил себя музыке. По их настоянию он поступил на подготовительные курсы Московского университета и в 1922 году стал студентом биологического отделения физико-математического факультета МГУ.
Однако жить без музыки Арам не мог и вскоре записался на курсы Третьего показательного государственного музыкального техникума имени Гнесиных (ныне Музыкальное училище имени Гнесиных), где стал обучаться игре на виолончели и фортепиано. Спустя год Хачатурян начал брать уроки композиции. Теперь у него не было ни времени, ни возможности продолжать учебу в университете, и родители вынуждены были согласиться с его выбором.
Первой работой молодого композитора стал «Танец для скрипки и фортепиано». Выдающийся советский скрипач Давид Ойстрах писал: «Как и все скрипачи, я не могу не гордиться, что первый творческий опус Арама Хачатуряна – его Танец си-бемоль мажор – был написан для скрипки, которую талантливый композитор чувствует, как подлинный мастер-виртуоз и вдохновенный художник».
Весной 1929 года Хачатурян окончил Музыкальный техникум и был принят в Московскую консерваторию по классу композиции М. Ф. Гнесина, а со второго курса – И. Я. Мясковского. Его дипломной работой стала Первая симфония, написанная в 1934 году.
Будучи молодым композитором, Хачатурян находился под влиянием современной западной музыки, особенно музыки Мориса Равеля, но постепенно это влияние было вытеснено растущим интересом к народным музыкальным традициям. Самые выдающиеся произведения Хачатуряна, в том числе музыка к балетам «Гаянэ» и «Спартак», содержат немало элементов, свойственных народной музыке народов Закавказья.
Огромную популярность во всем мире завоевал «Танец с саблями» из балета «Гаянэ» (1942 г.); в США Хачатуряна даже стали называть «мистер Сейбрданс» («мистер Танец-с-саблями»). Интересно, что этого танца изначально в партитуре балета не было, но незадолго до премьеры директор театра попросил добавить в заключительный акт танцевальный номер.
Но творческий путь композитора был далеко не безоблачным. В 1948 году вышло постановление Политбюро ЦК ВКП(б), в котором Арама Хачатуряна, а также Дмитрия Шостаковича, Сергея Прокофьева и многих других выдающихся советских композиторов обвиняли в «формализме», что подразумевало «политическую неблагонадежность». Против них была развернута целая кампания. Хачатурян тяжело переживал все это и даже на время отошел от сочинительства и стал заниматься в основном дирижерской деятельностью.
Но спустя несколько лет он явил миру балет «Спартак», признанный величайшей работой композитора. Партитура балета была завершена в 1954 году, а в декабре 1956-го состоялась премьера. С этого времени «Спартак» прочно вошел в репертуар балетных трупп по всему миру. Его ставили Л. Якобсон, И Моисеев, Ю. Григорович и другие видные балетмейстеры.
Произведения Хачатуряна всегда отличала редкая эмоциональность, увлекавшая слушателей, захватывающая их воображение. Возможно, поэтому его музыка звучала не только в советских фильмах (Хачатурян написал музыку более чем к 20 советским картинам), но и в работах выдающихся мастеров американского кинематографа. Хачатурян написал музыку к фильмам таких режиссеров, как Стенли Кубрик («2001: Космическая одиссея»), Билли Уайлдер («Раз, два, три»), Джеймс Камерон («Пришельцы»).
Огромное наследство оставил Хачатурян в области музыкального оформления спектаклей. Причем театральные интересы Хачатуряна не ограничивались рамками советской тематики; заметное место в его творчестве занимала шекспириана. Им была создана музыка к трем произведениям Шекспира: «Король Лир» для театра им. Моссовета, для кинофильма «Отелло» в постановке С. Юткевича и для спектакля «Макбет» (для последнего он сочинял музыку дважды – для Малого театра и театра им. Габриэла Сундукяна в Ереване).
Одно из величайших музыкальных произведений Хачатуряна – вальс к драме Лермонтова «Маскарад», написанный для постановки в театре им. Вахтангова в Москве. Занявший должность главного режиссера Рубен Симонов решил поменять музыкальный материал, ранее звучавший в спектакле, а поскольку он был хорошо знаком с творчеством Хачатуряна, которого называл «композитором волею божьей», то сочинение музыки поручил именно ему.
Вот что рассказывал об этой своей работе композитор: «Я никогда не перестану удивляться чуду, которое являет собой драма “Маскарад”, написанная Лермонтовым, когда ему был 21 год. К работе над музыкой я отнесся очень серьезно. Было тому несколько причин. Во-первых, я любил Театр имени Вахтангова, заказавший мне эту музыку, часто бывал в нем. Во-вторых, я знал, что много лет назад к постановке “Маскарада”, которую осуществил в Петербурге Всеволод Мейерхольд, музыку писал Александр Константинович Глазунов. Когда спектакль этот был в 1938 году восстановлен и я увидел его, то был удивлен: в музыке Глазунова не оказалось вальса, “заданного”, как мне представляется, самим Лермонтовым. Мне глубоко запали в душу слова Лермонтова, вложенные им в уста Нины, когда, вернувшись с рокового бала, она вспоминает:
Как новый вальс хорош! в каком-то упоеньи
Кружилася быстрей – и чудное стремленье
Меня и мысль мою невольно мчало вдаль,
И сердце сжалося: не то, чтобы печаль,
Не то, чтоб радость…
По указанию Глазунова Мейерхольд использовал знаменитый Вальс-фантазию Глинки. Признаться, именно Вальс доставил мне больше всего хлопот при сочинении музыки к “Маскараду”. Я бесконечно повторял лермонтовские слова и не мог найти темы, которая была бы, по собственному моему представлению, и “новой”, и “хорошей”, иными словами, достойной… Я буквально потерял покой, едва ли не бредил вальсом.
В то время я позировал для портрета художнице Евгении Владимировне Пастернак. И вот в один из сеансов я неожиданно “услышал” тему, ставшую второй темой будущего моего Вальса. Могу ли я объяснить, как она родилась во мне? Вряд ли…»
Замечательный композитор скончался 1 мая 1978 года. Похоронен в Ереване, в Пантеоне парка имени Комитаса.
