Князь Алексей Борисович Лобанов-Ростовский (1824–1896) сыграл выдающуюся роль в истории русской дипломатии.
Лидия Довыденко
В московском Издательском доме «Языки славянских культур» вышла в свет книга профессора МГУ им. М.В. Ломоносова Екатерины Федоровой «Князь Алексей Борисович Лобанов-Ростовский – кузнец внешней политики». В основе этого значительного культурно-исторического исследования лежат неизвестные, малоизвестные, забытые или неудобные страницы истории русской дипломатии, к которой принадлежал князь Алексей Борисович Лобанов-Ростовский, яркая, незаурядная личность, обладавшая высокой степенью образованности, глубоким пониманием истории России и ее культуры.
В работе над книгой принял активное участие потомок Алексея Борисовича, наш современник, известный коллекционер театрально-декорационного русского искусства первой трети XX века, меценат, в прошлом банкир князь Никита Дмитриевич Лобанов-Ростовский, который ярко, образно и достоверно отметил заслуги своего родственника. Кроме того, Никита Дмитриевич финансировал издание.
Дипломат, историк, библиофил, коллекционер, генеалог
Князь Алексей Борисович Лобанов-Ростовский сыграл выдающуюся роль в истории русской дипломатии. Воспитанник Царскосельского лицея, он начал свою дипломатическую службу в 20-летнем возрасте и отдал ей почти полвека, находясь на ней до конца своей жизни. Был чрезвычайным и полномочным послом в Константинополе и Лондоне, подписал Константинопольский мирный договор между Россией и Турцией 1879 года, повлиял на смягчение условий Симоносекского договора, заключенного в 1895 году между Японской и Цинской империями. Принимал участие в разработке русско-китайского договора о союзе и строительстве Китайско-Восточной железной дороги, а также в подписании соглашения с Японией (протокол Лобанова – Ямагата, 1896).
Книга Е. С. Федоровой обращает внимание и на разнообразие интересов Алексея Борисовича как любителя отечественной старины, коллекционера книг, автографов и материалов по истории России, преимущественно XVIII столетия – например, собрания подлинных писем князя А. А. Безбородко к графу Н. И. Панину.
Лобанов занимался исследованием истории диаспоры французских легитимистов в период царствования Павла I. Познакомившись с генеалогическим трудом князя П. В. Долгорукова и получив в распоряжение его архив, Алексей Борисович продолжил его дело, опубликовав 247 росписей дворянских родов, составивших «Русскую родословную книгу», изданную в 1875 и 1895 годах. Оба сочинения долгое время были единственными серьезными и последовательными источниками генеалогии российского дворянства.
Неустанный собиратель и коллекционер, Алексей Лобанов-Ростовский был обладателем собрания портретов и монет, в котором особенно интересна коллекция русских монет, чеканенных в Кенигсберге во время занятия его русскими войсками в ходе Семилетней войны (1756–1763).
Создание Княжества Болгария
«По своей личной инициативе, – рассказывает Никита Дмитриевич, – и благодаря своей многолетней дружбе с турецким султаном Абдул-Гамидом II Алексей Борисович сумел уговорить его внести создание автономного Княжества Болгария в мирный договор России с Турцией в 1879 году, который он подписал, будучи послом Российской империи в Константинополе. Мало кто в Болгарии знает или хочет знать об этом договоре. То же самое и в России, но по другим причинам.
В Болгарии все помнят Сан-Стефанский предварительный договор, датированный мартом 1878 года, в котором Болгария должна была простираться от Дуная до Средиземного моря и от Черного моря до озера Охрид. Под нажимом Англии это предложение было отклонено, и на Берлинском конгрессе, проходившем с 1 (13) июля по 1 (13) сентября 1878 года, о создании Болгарии после окончания русско-турецкой войны вообще не было упомянуто. Однако Лобанову удалось уговорить султана внести создание автономного Княжества Болгария в окончательный Константинопольский мирный договор 1879 года. Княжество Болгария оказалось четвертью территории, предлагаемой графом Игнатьевым.
В Болгарии каждый школьник знает о Сан-Стефанском договоре, о перемирии и великой Болгарии и ничего не знает о Константинопольском мирном договоре, который стал основой для создания Княжества Болгария, хотя и в пределах меньшей территории. До этого на протяжении 500 лет Болгарии не существовало.
А Россия этот договор не любит вспоминать, потому что, хотя она выиграла войну на поле сражения, политически Россия ее проиграла. Войска генерала Михаила Скобелева стояли под Константинополем. Но Англия поставила России ультиматум: в случае наступления российских войск на Константинополь, английский флот, стоявший в Босфоре, начнет обстрел армии Скобелева и Англия объявит войну России, которая была финансово и военно ослаблена к концу недавней Крымской войны (1853–1856 гг.). И российским войскам пришлось вернуться на родину.
Обратите внимание, что Сан-Стефанский договор был о прекращении военных действий, а не о мире; договор о мире был подписан Лобановым в Константинополе».
Сохранение православия в Болгарии
Болгарская Православная Церковь дважды была независимой и всякий раз после падения болгарского государства теряла свою независимость и церковь. В середине XIX века некоторые влиятельные православные болгары видели выход из положения в унии с Римом. Они рассчитывали получить относительную независимость, сохранить и развить собственную церковную традицию, которая отвергалась патриархом Константинопольским.
В 1860 году группа политиков, несколько состоятельных болгар из Стамбула и два иезуитских миссионера решили вывести Болгарскую Православную Церковь из-под юрисдикции Константинопольской и подчинить ее Римской курии с целью затормозить влияние России в Болгарии. Они выбирают 75-летнего монаха Иосифа Сокольского, игумена Сокольского монастыря вблизи Габрово, и предлагают его папе Пию Х на место архиепископа и главы Униатской Церкви в Болгарии. 14 апреля 1861 года папа назначает приехавшего в Рим Иосифа на этот пост. Вскоре после возвращения архиепископ Иосиф осознает, что совершил ошибку, и впадает в депрессию.
Видя, что Болгарская Церковь, вместо того чтобы объединиться, распадается из-за униатства, православный поэт и общественный деятель Петко Рачев Славейков затевает дерзкую авантюру. Он решает похитить архиепископа Иосифа и передать его на заточение в Российскую империю, чтобы таким образом покончить с униатством в Болгарии. При посредничестве писателя и общественного деятеля Найдена Герова, состоявшего тогда на русской дипломатической службе в Пловдиве, он вовлекает в свою затею князя Лобанова-Ростовского, в то время чрезвычайного и полномочного посла в Константинополе. 6 июня 1861 года под предлогом прогулки на пароходе вдоль бухты Золотой Рог Иосифа заманивают на корабль, который вместо прогулки вдоль берега берет курс на Одессу. Петко Словейков покрыл все расходы, связанные с перевозкой, но, вернувшись в Стамбул, он получил 4500 грошей от русского правительства, врученные ему А. Б. Лобановым-Ростовским.
Вот как описывает это Владимир Александрович Теплов, который был тогда первым секретарем посольства России в Константинополе: «Достигнув своей цели, иезуиты охраняли вернувшегося в Царьград Сокольского с особым тщанием и берегли его как зеницу ока, точно предчувствуя неустойчивость убеждений нового болгарского прелата. Сердце их оказалось вещуном: прошло не более пяти месяцев после возвращения Сокольского в Константинополь, как снедаемый угрызениями совести за вероотступничество и мучимый сознанием, что он сделался орудием создания общины, которая отныне благодаря своему новому юридическому положению имеет все средства, чтобы вести ожесточенную
борьбу с православием, Сокольский внял советам известного болгарского патриота Славейкова и, невзирая на приставленную к нему почетную стражу, бежал из своего дома и прибыл в Буюк-дере – летнее местопребывание русского посольства.
Когда князю Лобанову доложили, что его желает видеть болгарский архиепископ, и он вышел к нему в приемную, Сокольский прямо упал на колени и, изъявляя горькое свое раскаяние во всем прошлом, умолял князя спасти его от иезуитов.
Видя, что Сокольский был, как католический прелат, в фиолетовом одеянии и таких же чулках, князь Алексей Борисович потребовал прежде всего, чтобы он снял с себя эту одежду, не подобающую бывшему православному духовному лицу, так как ранее того он не признает возможным входить с ним в какие‑либо переговоры. Сокольский подчинился этому требованию…
Князь Лобанов ответил ему: “Сегодня почтовый день, и через час придет сюда русский пароход, отправляющийся в Одессу: если раскаяние ваше искренне, то ничто не мешает вам сесть на этот пароход и тотчас же отправиться в Россию…”
Все это было сделано так быстро и так ловко, что лишь чрез три дня безуспешно искавшие Сокольского повсюду иезуиты узнали всю неприятную для них правду. Но было уже поздно – Сокольский был уже в Одессе, откуда, с Высочайшего соизволения, был переведен в Киево-Печерскую лавру, где провел на покое около двух лет вплоть до своей кончины.
Долго не могли утешиться католики в понесенном ими поражении… Наградою же князя Лобанова был крайне лестный отзыв об его образе действий в этом случае со стороны покойного Императора Александра II и звезда Св. Анны, присланная ему с первою же… почтою».
«…В одном километре от древней Китаевской пу́стыни, – пишет князь Н.Д. Лобанов-Ростовский, – в непосредственной близости от Преображенской пу́стыни находится небольшое урочище, жители которого до сих пор называют его Болгарским хутором. Большая часть нынешних хуторян расскажет вам, что здесь полторы сотни лет тому назад приезжие болгары разводили виноградники и сады, и только немногие старожилы помнят рассказы своих дедушек и бабушек о том, что в этом месте проживал ссыльный болгарский епископ. А почему ему пришлось выехать из родины в далекий Киев, не знают и они…»
Для покаяния болгарскому владыке предложили поселиться на земле Преображенского скита, принадлежавшего Киево-Печерской лавре. Иосиф поселился на хуторе и сразу заложил сад и виноградник, полностью посвятив себя виноградарству. К церковной службе Иосифа Сокольского как униата не допускали, но материально он был обеспечен. Пожаловавшись однажды Киевскому митрополиту, что ему не выдают должной рыбы и вина, Иосиф навлек на свое хозяйство целую лаврскую комиссию. Митрополит, ознакомившись с отчетом, написал: «Жалоба оказалась несостоятельной. Оставить без последствий». А про вино добавил: «И прежде не следовало давать и после отнюдь не давать, потому что у нас для вина нет… безвозмездного источника».
После десяти лет уединения болгарскому епископу пришлось несколько раз ездить на земли Восточной Польши, вошедшей в состав Российской империи, и убеждать местное униатское духовенство и паству переходить в православие. Умер он в 1879 году. Перед кончиной исповедовался и причастился по чину Православной церкви. Похоронили его на Преображенском кладбище. Могила существовала еще в начале минувшего века, домик же его Лавра сдавала дачникам, а затем он был разобран.
Восточно-Китайская железная дорога
126 лет назад был заключен русско-китайский союзный договор. От имени России его подписал князь Алексей Борисович Лобанов-Ростовский, который в то время был министром иностранных дел. Действующая на тот момент в Китае династия прислала своего наиболее выдающегося государственного деятеля Ли Хунчжана, Япония – маршала Ямагату, Корея – министра Мин Ён-хвана, которому поручено было предложить России принять Корею под свой протекторат. Они прибыли на коронацию Николая II, и параллельно были приняты важнейшие документы экономического содержания о Союзном договоре с Китаем, одна из статей которого давала России право пользоваться бухтой Киао-Чао (Цзяо-Чжоу) для стоянки Российского флота. Китай согласился на постройку железной дороги через Маньчжурию для кратчайшего соединения с Владивостоком.
Договор дал Китаю эпохи Цинской империи защиту от нападения Японии, облегчил экспорт китайских товаров в Россию. Расходы по постройке дороги всецело взяла на себя Россия, а они были огромными из-за технических трудностей, сложного рельефа местности, отсутствия зачатков индустрии в Маньчжурии.
При посредничестве и ручательстве России китайское правительство получило заем во Франции на 400 млн франков для уплаты контрибуции Японии. Это дало возможность России, Франции и Германии потребовать и добиться немедленного отозвания войск Японии с полуострова и вообще с азиатского материка.
Правительство Японии вынуждено было уступить требованиям европейских держав и вернуть Китаю Ляодунский полуостров. Это была дипломатическая победа Алексея Борисовича Лобанова, после которой его сразу стали называть русским Бисмарком.
И сегодня жизненной необходимостью России является поддержание дружеских отношений с Китаем, чтобы вместе противостоять двум таким гигантам, как ЕС и США. Экономическое сотрудничество и культурная интеграция России и Китая будут и дальше усиливаться.
Строительство КВЖД можно рассматривать как экономическую экспансию России, наподобие того, как Китай развивает сейчас проект «нового шелкового пути» – через Казахстан с выходом в Россию в районе Екатеринбурга, далее – через Казань, Нижний Новгород и Москву – в Белоруссию и Европу.
Завершение этого гигантского строительства, которое является следствием экономической экспансии Китая, позволит легче и быстрее продавать китайские товары.
КВЖД работала на пользу обеих сторон. Китайцы воспользовались этой дорогой, чтобы поставлять товары в Россию. Охрана от нападения Японии была реальна.
Известно, что князь А.Б. Лобанов-Ростовский не щадил своих сил на посту министра иностранных дел. Громадные задачи, выпавшие на его долю, расшатали его здоровье. Продолжительные переговоры с Ли Хунчжаном, Ямагатой, Мин Ён-хваном, приведшие к благоприятному экономическому результату, сократили его дни.
Между тем история заключения русско-китайского договора 1896 года показывает, что Пекин сам был инициатором заключения союзного договора с Россией.
***
Несомненным достоинством книги является привлечение источников – исследований современников А.Б. Лобанова-Ростовского, посвященных жизни и деятельности государственного мужа: В. А. Теплова, который был самым близким сотрудником и единомышленником Лобанова; А. М. Уманского, биографа многих великих фигур России; А. А. Половцова, государственного секретаря, сенатора и друга Алексея Борисовича, автора словарных статей многотомного издания биографий. Важны и публикация единственного современного систематического исследования деятельности дипломата, написанного И. С. Кушнаревым, а также указания на немногочисленные, но значимые выводы ученых постсоветского периода, в частности исследование И. С. Рыбаченок и многих других.
