Алиса Даншох
«Русская мысль» получила эксклюзивное право на публикацию заключительной главы книги известной писательницы Алисы Даншох.
Глава заключительная
Песнь о мужском климаксе
Предназначена женщинам, которые хотят понять, что происходит с мужчинами начиная с сорока, а также любознательным мужчинам, не боящимся узнать правду о себе
Однажды и очень давно, когда мой жизненный опыт по большей части состоял из впечатлений от прочитанных книг, просмотренных фильмов и услышанных историй, мне попался роман известного американского писателя и сценариста Элиа Казана. В нем от первого лица шел рассказ о чувствах, переживаниях и поступках сорокалетнего дяденьки. С точки зрения общественно-социального стереотипа как тех времен, так и нынешних, у главного героя и в личной жизни, и по службе все было в полном порядке. Жена из приличной обеспеченной семьи родила двух милых крошек. Тесть, важная шишка, пристроил зятя в процветающее рекламное агентство на отлично оплачиваемую должность. И были у героя друзья, и имел он красивый дом, и носил дорогие часы, модные костюмы с недешевой обувью, и ездил на шикарном авто, и играл он в гольф с нужными людьми, и подумывал уже о политической карьере… Как вдруг, когда ему стукнуло сорок, он почувствовал, что все у него не так. Все прежнее ему практически опротивело одномоментно: и жена, и дети, и тесть, и работа, и друзья. Он неожиданно осознал, что все и вся фальшивы, а он – лишний человек на чужом неискреннем празднике жизни. Помаявшись на отведенных автором для мучений страницах, герой бросил семью и работу. Оставив все нажитое жене, он отбыл в неизвестном даже ему самому направлении в поисках нового смысла жизни, прихватив с собой на всякий случай молоденькую секретаршу, с которой у него случился удачный секс.
Закончив чтение, я подумала: «Может быть, действительно со старыми дядьками в сорок такое случается? Кого-то он мне напоминает…» Ну, конечно, он младший брат – или скорее старший по возрасту – так называемых «лишних людей» из героев не нашего времени, с которыми нас знакомили в школе на уроках литературы. Помнится, все они страдали от неведомой нам, советским людям, болезни. Недуг диагностировался как «английский сплин», «русская хандра», «французская меланхолия», чья-то там апатия и т.д. Мне героев было жалко, они маялись и вели себя, как собаки на сене: ни себе, ни людям не давали наслаждаться жизнью. В те далекие годы хотелось Онегину, Печорину и Чайльд-Гарольду предложить на какое-то время съездить в колхоз. Месячишко, скажем, провести в чистом поле, помесить грязь по десять часов в день под дождем. Вместо «затворниц жирных и живых» с бокалом «Вдовы Клико» повкушать скудных деревенских харчей да поспать под аккомпанемент чужого храпа в помещении, пропахшем немытыми телами. А могли бы, кстати, поехать «за туманом и за запахом тайги» или на БАМ. Глядишь, и перестали бы изнывать от тоски. Мужики-то молодые, тридцатника еще не разменяли. Да и их создателям примерно столько же, когда про них свои истории сочиняли. И Пушкину, и Онегину к концу романа около тридцати. Печорину примерно двадцать пять, а Лермонтову и того меньше. Только Байрону тридцать один на момент создания поэмы о самом себе в образе скитальца Чайльд-Гарольда.
С точки зрения марксизма-ленинизма, в ипохондрии «лишних людей» были виноваты госстрой, то есть жуткий царизм, в одном случае, и набирающий обороты капитализм – в другом. В нашей же замечательной Стране Советов подобных персонажей не существовало и быть не могло. Ежели с кем что не так, то для исправления мозгов имелись вездесущий партком, сумасшедший дом и КГБ. Мы бы еще долго пребывали в уверенности, что социализм избавил нас от пессимизма, депрессии, сомнений и прочей ерунды, если бы не кино – самый массовый вид искусства и, по утверждению Ленина, для нас наиважнейший. Вдруг на советских экранах один за другим появились три фильма, недвусмысленно показывавшие, что не все хорошо, не все в порядке и не все счастливы под луной нашего самого справедливого в мире строя. Пришлось поверить. Не могли же мы усомниться в словах Владимира Ильича?!. На суд зрителей были представлены следующие фильмы: «Отпуск в сентябре» (1979 год) Виталия Мельникова по пьесе Вампилова «Утиная охота»; «Осенний марафон» (1979) Георгия Данелии по сценарию Александра Володина и «Полеты во сне и наяву» (1982) Романа Балаяна с автором сценария Виктором Мережко. Если «Отпуск в сентябре» не вызвал вселенского интереса, то о двух других фильмах и говорили, и писали, а многие мужи открыто или почти открыто заявляли, что это кино про них. По сути, все три фильма об одном и том же – о мужчине в кризисе, в состоянии полной растерянности, о его невстроенности в повседневную жизнь, о бегстве от действительности и возникших по вине героя проблемах, о нежелании их решать и какой-то фатальной невозможности исправить что-либо. Через сто пятьдесят лет среди нас оказались немного повзрослевшие герои все с тем же синдромом «лишнего человека», портрет которого с блеском написали классики XIX века.
Вывод напрашивался сам собой: госстрой тут ни при чем, дело явно в другом. В чем же? Боюсь, что многих ответ разочарует: он проще, чем люди думают. Как говорил незабвенный Шерлок Холмс устами актера Василия Ливанова: «Элементарно, Ватсон». Все объясняется общими для всех нас, без исключения, физиологическими процессами, которые обеспечивают жизнедеятельность нашего организма и его отдельных частей: клеток, органов, функциональных систем. Однако протекают данные процессы у людей по-разному, ибо они напрямую связаны с нашей индивидуальной наследственностью. Получается, что наши с вами уникальность, неповторимость, своеобразие – это результат взаимодействия двух могущественных фей. Их имена – Физиология и Генетика. Вне всякого сомнения, влияют на нас и воспитание, и образование, и образ жизни, и окружающая среда. При всем нашем многообразии мы все подпадаем под общие законы мироздания, а следовательно, нам не избежать возрастных изменений, но каждый из нас относится к ним и переживает их по-своему.
Случилось так, что с женщинами и их кризисными состояниями наука и общество разобрались раньше, чем с мужчинами и их проблемами. За дамами давно признали право на критические дни и климакс – период в жизни, характеризующийся угасанием функции половой системы на фоне общих возрастных изменений. Что касается господ кавалеров, то они в большинстве своем отказываются признавать кризисы, вызванные гормональными трансформациями. Они также категорически не думают о старении по половому признаку. Начнем с того, что они считают разговоры о своем мужском увядании темой табуированной: видите ли, им неприятно обсуждать свою гендерную суть. Так и быть, они готовы признать некоторые недомогания из списка возрастных, но не те, что связаны с интимной половой жизнью. Впрочем, в последнее время наметились некоторые подвижки. Об этом можно судить по телевизионной рекламе лекарственного средства простамол. На незамедлительный эффект от его применения намекает недвусмысленное видео. Страх перед возможным членонестоянием переживается мужчинами острее, нежели уже случившийся инфаркт. Сыны Адама считают, что, пока есть эрекция и семяизвержение, пока сперматозоид живуч и активен, разговоры о гормональных возрастных изменениях несостоятельны, нежелательны, да и оскорбительны. Именно этим объясняется нелепая с точки зрения здравого смысла непомерная гордость мужчин, ставших отцами в пенсионном возрасте. Не важно, что будет с ним и его ребенком завтра, главное, что сегодня всему миру доказано идеальное состояние детопроизводной функции. Думаю, многие из нас могли бы припомнить историю запоздалого отцовства среди знакомых, ее начало и не всегда счастливую концовку.
Спешу донести до вашего сведения, что, по имеющимся статистическим данным, примерно 10% мужчин (от их мирового наличия) в возрасте до 90 лет сохраняют полноценный сперматозоид, способный оплодотворить женскую яйцеклетку. Так что дерзайте, дорогие мужи, и пусть вас не тревожат возможные последствия ваших генетических мутаций у зачатого с вашей помощью плода. Что касается нас, скромных возрастных тружениц семейного очага, то мы понаблюдаем за вами и подумаем, чем могли бы помочь себе и вам.
Для начала предлагаю заглянуть в умную книгу уважаемых авторов, осмелившихся все же поговорить о гормональных изменениях у мужчин в разные периоды их жизни. Несмотря на табуированность темы в повседневной жизни, литературы о мужском климаксе предостаточно. Поскольку я веду речь о дороге в страну возрастных трансформаций, то и авторов я выбирала таких, которые не понаслышке, а на собственном опыте знают, о чем пишут. В конце концов я остановилась на девяностостраничной монографии «Климактерические расстройства у мужчин» двух самых известных отечественных ученых-андрологов. Олегу Лорану и Александру Сегалу за шестьдесят, и они долгие годы занимаются проблемами мужского старения. Их труд адресован не только урологам, андрологам, эндокринологам, геронтологам, сексопатологам, врачам общей практики, но и широкому кругу образованных читателей, к которому я себя самонадеянно причисляю.
С первых же страниц монографии уважаемых специалистов-андрологов я прониклась к ним доверием. Их выбор цитат для книги прекрасно подходит и к моему тексту. Например: «Пожилой возраст – самая неожиданная из всех вещей, которая случается с человеком», – так отметил пятидесятипятилетний Лев Троцкий в «Дневнике в изгнании». А прожившего почти сорок три года Николая Васильевича Гоголя настолько страшила мысль о преклонных летах, что в свои сорок он высказался весьма кардинально по этому поводу: «Грозна, страшна грядущая впереди старость, и ничего не отдает назад и обратно!» Интересно, как бы русский классик прокомментировал ситуацию, в которой оказался знаменитый библейский герой: «И стал царь Давид стар и немощен. И тщетно прекрасная дева согревала его своим телом – царь не познал ее»? На тот момент Давиду было около семидесяти. Возможно, сегодня при содействии виагры герой победил бы половую немощь с такой же легкостью, с какой в юности одержал верх над гигантом Голиафом при помощи булыжника.
Эти цитаты кажутся мне очень важными. Ими, как ключиками, открываются три тягостных для мужчины состояния. Первое – неприятное удивление: «Как? И я приблизился к рубежу, казавшемуся таким далеким? А за ним маячит неминуемая смерть». Второе – панический страх перед неизбежным физическим упадком. И, наконец, третье, может быть самое страшное, состояние – половое бессилие. Оно означает, что миссия, с которой мужчина появился на свет – способствовать зарождению новой жизни, – отныне невыполнима. Из чего следует, что пора собираться в путь к небытию.
Мои многочисленные беседы с представителями сильного пола лишний раз подтвердили сверхважность сохранения мужчиной половой активности. Один из моих собеседников провел аналогию между мужской потенцией и поведением одуванчика. Цель растения – не только осложнить жизнь садовода, но и как можно скорее превратиться из желтенького цветочка в пушистый беленький, сбросив на землю вместе с пухом семена для возрождения. Даже скошенный, еще не распустившийся одуванчик, прежде чем его уберут с глаз долой, успевает раскрыться и выполнить биологическое предназначение. Он поставляет природе материал для своего воспроизводства. Мужчина подобен одуванчику: семяизвержение для него – наиважнейшая часть существования.
Другой мой собеседник, подчеркивая важность половой функции, сослался на Кощея Бессмертного. Персонаж сказки как зеницу ока бережет иглу, спрятанную в яйце, которое в утке, а та – в зайце, а он – в сундуке под корнями высоченного дуба. Отломится конец иглы – уйдет и жизнь. Подобно Кощею, трясущемуся от страха за сохранность яйца с иголкой, мужчина дорожит своей сексуальной потенцией. Она же, в свою очередь, напрямую связана с количеством тестостерона в организме. Уйдет тестостерон на пенсию, и половой жизни – конец. Образно говоря, тестостерон для мужчины, что игла для Кощея.
В начале монографии авторы указывают на основное физиологическое различие между мужчинами и женщинами, шагнувшими за пятьдесят: «В этом возрасте у женщин наступает резко очерченная менопауза, которая не позволяет женщине оставаться фертильной. Что касается мужчин, то у них с 50–60 лет идет постепенное снижение андрогенов в крови, но не происходит резкого сокращения продукции тестостерона, угнетения сперматогенеза» и падения сексуальной активности. Если отвлечься от медицинского аспекта мено- и андропауз, то в повседневной жизни женский климакс имеет четкие границы. И хотя по времени протекания он весьма индивидуален, все же укладывается в определенные природой сроки при условии, что женщина не пьет гормональные препараты. В то же время у мужчин климактерические изменения растягиваются на годы, что часто приводит к осложнениям в семейной жизни, о чем мы еще поговорим.
Мне кажется справедливым утверждение, что в общем и целом женщины легче переживают потерю репродуктивной функции, чем мужчины. Наличие внуков восполняет физиологическую невозможность родить ребенка. Вместе со званием бабушки, как правило, приходят положительные эмоции, усиливающиеся на фоне снижения личной ответственности за потомство. В отличие от нас (Ж) они (М) тяжелее переносят свое растянутое во времени постепенное физиологическое увядание. Однако факт возможного репродуктивного долголетия позволяет мужчинам испытывать чувство превосходства и игнорировать подруг за пятьдесят, устремляя взоры на тех, кому за двадцать. Иными словами: «Вы, тетеньки, в менопаузе, никого родить не можете, а значит, вы уже старушки, тогда как мы, если захотим, способны и в девяносто стать папашами».
На мой взгляд, мужчинам следовало бы осторожнее относиться к гипотетическому отцовству под стольник и чаще вспоминать Эйнштейна с его идеей относительности. Судите сами. Оставив в прошлом критические дни и сопровождающие их неудобства с прокладками и недомоганиями, тетеньки, более не репродуктивные, чудесным образом обустраивают новую менопаузную жизнь. Они радостно вздыхают и, если им хочется, с удовольствием, без ограничений, перестав предохраняться, занимаются сексом. В отличие от возрастного партнера они, чтобы добраться до оргазма, в меньшей степени нуждаются в афродизиаках. Дело в том, что их выход на пенсию по деторождению природа компенсировала пожизненной безлимитной эротической сатисфакцией.
Увы, не все менопаузницы продолжают испытывать сексуальное влечение, иногда его отсутствие становится причиной расторжения долголетних союзов. Совсем недавно моя дальняя немолодая родственница за семьдесят пережила семейную трагедию. Ей пришлось по делам улететь в другой город, где она неожиданно на месяц попала в больницу. По возвращении домой муж встретил ее обедом и сообщением, что решил связать себя с другой, к которой и переезжает в Челябинскую область. Что касается жилплощади, то, как оказалось, она уже давно принадлежит его дочери от первого брака и теперь в связи с его отъездом квартиру требуется немедленно освободить. Шок от полученного известия сравним разве что с последствиями цунами, когда человека накрывает волна с пятиэтажный дом. В мгновение ока женщина на пороге своего семидесятипятилетия, только что перенесшая тяжелейшую операцию, лишилась привычного, налаженного уклада жизни с материальной, пусть и скромной, уверенностью в завтрашнем дне. Де-факто ее за ненадобностью выгнали на улицу.
Я сочувствовала и негодовала, но все же поинтересовалась, имеется ли хоть какое-нибудь объяснение случившемуся. Оставив в стороне морально-этические соображения, можно при желании понять мужчину, переметнувшегося к другой, когда ему сорок, пятьдесят и даже шестьдесят, то есть в возрасте, известном по поговорке «седина в бороду, а бес в ребро». Но что стало причиной внезапного и окончательного разрыва в семьдесят с приличным гаком? После моего допроса с пристрастием и наводящими вопросами выбитая из колеи родственница с трудом и большой неохотой допустила мысль, что поводом к случившемуся скорее всего послужило ее с недавних пор отвращение к сексуальным отношениям. «Вот такие-то качельки», по выражению следователя из известного детективного сериала.
Можно ли было в данном случае избежать катастрофы? Безусловно, шансы имелись. При желании заинтересованных сторон своевременное обращение к сексопатологу могло бы вернуть женщине интерес к половой жизни и тем самым спасти семейный корабль, идущий ко дну из-за несовпадения сексуальных желаний партнеров. Думаю, многим сама мысль об интимных отношениях на восьмом десятке лет кажется абсурдной, и совершенно напрасно. Приведу небольшой пример.
Совсем недавно я покупала к Новому году шампанское в небольшом французском городке. Несмотря на пандемию ковида, комендантский час, резкое падение поголовья туристов и застой в экономике, хозяин винного подвальчика переехал в более просторное помещение. Оно потеряло интим с полумраком предыдущего места, зато приобрело яркость и броскость современного, несколько агрессивного дизайна. Пока я, вертя головой по сторонам, громко и восторженно испускала «Вау!», мелодичное позвякивание электронного колокольчика известило о прибытии нового клиента. Им оказался пожилой господин невысокого роста и респектабельного вида. Поздоровавшись, он по-деловому осведомился о наличии в продаже eau de vie «Poire Williams», то есть самой крепкой местной водки, а по-нашему – фруктового самогона из груши Вильямс. Этот сорт очень популярен как во Франции, так и во всей Европе. Он отлично размножается, дерево плодоносит 60–70 лет, и груш хватает как на потребление в натуральном виде, так и на перегонку. Франция, Германия, Австрия, Бельгия, Венгрия соревнуются, чей «Poire Williams» лучше, крепче и дороже. Разброс цен на напиток огромен – от небольших евриков до сотни и выше. Хотелось бы отметить, что, прежде чем груша превратилась в высокоградусный алкоголь, она из Италии попала во Францию. Ее привез умирающему королю святой Франциск. Не очень понятно, спасла ли она смертельно больного монарха, но фруктовое дерево прижилось на новом месте, а его плоды стали называться «добрый христианин». Какой-то англичанин, пленившись вкусом и ароматом «bon chrétien», вывез саженцы груши к себе на остров, где они прекрасно приспособились к нестабильной британской погоде. На Туманном Альбионе груша добавила к своему христианскому имени фамилию местного садовода – Вильямс. Когда грушевый самогон вошел в моду, то он оставил себе только британскую фамилию. И правильно сделал, потому что потреблять крепкий алкоголь под названием «Добрый христианин» как-то неправильно, а по нынешним временам и не политкорректно. Люди верующие могут решить, что над ними жестоко насмехаются. Обычно «Poire Williams» пьют в охлажденном виде по окончании трапезы. Напиток позиционирует себя как дижестив наравне с коньяком и ликерами.
Возрастному любителю грушевой водки хозяин предложил бутылку за 80 €, объяснив цену высоким качеством напитка и чуть больше обычной крепостью. Оплату покупки клиент сопровождал веселым замечанием – мол, градус потребляемого спиртного должен соответствовать возрасту: чем больше лет, тем он выше; ему уже восемьдесят два, и с годами все труднее находить подходящий напиток. Я не смогла удержаться и вмешалась в разговор. Я заявила, что месье волноваться не стоит, ибо у него целых восемь лет в запасе. В течение этого периода он может покупать в аптеке чистый девяностошестиградусный спирт и разбавлять его в пропорции, совпадающей с достигнутым возрастом.
– Мадам пила неразбавленный спирт? – изумленно воскликнул любитель «Poire Williams».
Пришлось признаться, что в молодости я ездила несколько раз в археологические экспедиции. Нам выдавали на месяц 40 литров чистейшего спирта для промывки особо ценных находок. Увы, нам не удавалось найти столько выдающихся предметов старины, чтобы на них вылить весь запас высокоградусного антисептика. Рассудив, что лучше в нас, чем в таз, мы опрокидывали легковоспламеняющуюся влагу в себя, заливая родниковой водой внутренний пожар. Далее я сообщила, что мой лечащий врач советует пить только крепкие напитки, типа водки и виски, что я и делаю, а «Poire Williams» вносит некоторое разнообразие в алкогольное меню. Теперь мой собеседник смотрел на меня с нескрываемым восхищением и спросил, сколько рюмок грушевого дижестива мадам выпивает. Подумав, что вряд ли он представляет, сколько русский человек может за вечер осилить спиртного, я заметила, что количество потребляемого зависит от того, с кем и по какому поводу оно пьется. С уверенностью могу лишь утверждать, что одной рюмкой у меня дело не обходится. Пожилой господин вздохнул:
– Вы еще так молоды, а мне уже восемьдесят два.
Абсолютно искренне я воскликнула:
– Вы прекрасно выглядите! А главное – вы позитивны, и ваш возраст не мешает вам радоваться жизни, так же как и мой – мне.
Глаза поклонника «Poire Williams» блеснули, и мы, стоя среди емкостей с драгоценной влагой, на два голоса исполнили оду радости жизни. Слегка переделав известное латинское изречение «Пока дышу – надеюсь», мы спели: «Пока дышу – выпиваю». С каждым мгновением живчик преклонного возраста мне нравился все больше, и я осмелилась обратиться к нему с просьбой ответить на очень личный вопрос. Я представилась, сказала, что заканчиваю книгу про возрастные изменения и сейчас работаю над главой «Песнь о мужском климаксе». Мой респондент сначала удивился, потом оживился еще больше и разрешил спрашивать о чем угодно. Я так и сделала:
– Вам восемьдесят два года. Вы сказали, что все еще ведете дела своей фирмы, любите путешествовать, совершаете ежедневные длительные прогулки. А сексом вы занимаетесь?
В ответ мой собеседник тяжко вздохнул:
– Я бы очень хотел, но двадцать лет назад у меня нашли рак простаты и прооперировали. Знаете, часто, просыпаясь утром, я думаю о сексе, мне его так не хватает. Все кажется, что я потерял лучшего друга.
Скажу честно, не часто мне приходилось слышать столько горечи в словах и видеть такую печаль в глазах. Весь мой вид выражал безмолвное сочувствие, однако я не могла закончить разговор на такой грустной ноте, поэтому в утешение сказала:
– Шер месье, и все же нет таких неприятностей, которые помешают нам с удовольствием выпивать по рюмочке «Poire Williams».
Мой собеседник в ответ улыбнулся, и мы пожелали друг другу хорошего Нового года. Совершенно неожиданно визит в магазин помог мне получить важную информацию из первых рук, подтверждающую, как иногда драматичен путь мужчины в страну возрастных изменений.
Женщинам, особенно тем, которые дорожат своими отношениями с мужчинами, следует знать и помнить, что путь их «возлюбленных» в страну андропаузы долог, труден, тернист, опасен и тревожен. Он сопровождается проявлениями хронических заболеваний, эмоциональными срывами, глубочайшими депрессиями и затяжными кризисными периодами. Мужская психика, не отягощенная врожденным инстинктом вынашивания и вскармливания потомства, менее устойчива и чаще дестабилизируется. Сильному полу в большей степени, чем слабому, необходимы понимание, поддержка, участие, забота, восхищение и толерантность. Все вышеперечисленное ложится на плечи той, которая решит, что ее место по жизни должно быть рядом с мужчиной. Подчеркиваю: выбор за женщиной. Однако боюсь, что при сегодняшнем обострении борьбы за гендерное равноправие ситуация в отношениях М и Ж усложняется еще больше. Усиление напряженности, углубление конфликтных состояний, противостояние интересов на практике приводят к увеличению количества разводов среди людей, достигших пятидесяти. И, соответственно, возрастает число вторичных союзов у мужчин. Они вступают в неравный брак с партнершей моложе себя, ибо по своим ощущениям они еще так молоды.
Когда речь заходит о разновозрастных супружеских объединениях, я сразу вспоминаю поразившую меня в детстве картину Василия Пукирева в Третьяковской галерее «Неравный брак». На внушительных размеров полотне, как на увеличенной до гигантских размеров фотографии, мы видим венчание в церкви. Дело происходит в одна тысяча восемьсот шестьдесят втором году. Сюжет носит биографический характер, так как художник изобразил не только свою невесту, насильно выдаваемую родителями замуж за старика, но и себя, с отчаянием наблюдающего за крахом собственных матримониальных надежд. У меня закралось подозрение, что автор для усиления трагизма ситуации не постеснялся признаться в склонности к садомазохизму. Возможно, именно поэтому и через полтора столетия картина оказывает на зрителей мощное эмоциональное воздействие.
В детстве вид жениха вызывал у меня только отвращение, а девушка – исключительно безграничную жалость. Сегодняшнее восприятие данного произведения отличается от тогдашнего.
Разглядывая высокого, худощавого, неприятно-высокомерного, но неглупого старика, я думаю: а сколько все-таки ему лет? С нашей точки зрения, в середине девятнадцатого века все выглядели старше своих лет. Наверное, старцу на полотне Пукирева лет шестьдесят с небольшим, а может быть, и меньше. Возможно, художник из личной мести прибавил жениху морщин и убавил волос на голове. Как бы там ни было, состояние лица и волосяного покрова наводят на мысль о проблемах со здоровьем у брачующегося. Сии проблемы соответствуют его возрасту и тому далекому времени. Скорее всего, речь идет о плохом метаболизме, несварении желудка или мучительных запорах. Конечно, его сопровождает по жизни подагра, непременная компаньонка мужчины позапрошлого столетия. Со сном тоже неполадки, а еще старческая потливость, тахикардия и уж точно – проблемная предстательная железа. Именно последнее осложнение из списка нездоровья и толкнуло бездетного вдовца, человека состоятельного, с положением в обществе (судя по одежде и орденам), на повторный брак со скромной девицей приятной наружности. Он надеется, что молодость жены поможет ему вернуть былую половую активность. Кто знает, при отсутствии виагры и других стимуляторов невинная юная красавица, возможно, и разбудит задремавшее эротическое влечение. Как и десятилетия тому назад, невесту мне по-прежнему жалко. Ее дорога в семейный ад вымощена благими родительскими намерениями сделать жизнь дочери материально обеспеченной. «Эка важность, не нравится жених. Стерпится – слюбится, – рассуждают родичи. – А с бедным художником счастливой разве станешь?» Ничего не могу с собой поделать – продолжаю свято верить в хеппи-энды. Кто знает, вдруг через год или два сластолюбивый старикан покинул бренный мир, оставив жене солидный капитал. Не след забывать, что при интенсивной половой активности и неукротимом желании после шестидесяти доказать ей, себе и всем остальным, что пóроха в пороховницах предостаточно, у возрастного молодящегося ловеласа частенько отказывает сердце и не выдерживают напряжения сосуды головного мозга. Так что, с моей точки зрения, у Пукирева были шансы заполучить обратно овдовевшую невесту с хорошим приданым.
Возвращаясь в день сегодняшний, спешу заметить, что нонешние девицы из бесчисленного отряда искательниц обеспеченной жизни сделали бы что угодно, пустились бы во все тяжкие, лишь бы оказаться на месте героини полотна «Неравный брак». На их лицах вы бы не увидели обреченности и страдания – наоборот, они бы лучились от грядущих материальных перспектив. На первых порах их бы не смущало дряблое тело супруга со специфическим запашком старения или его морщины и отсутствие шевелюры. Подумаешь, дело житейское! Ботекса или гиалуронки подколол, волосики на лысинке нарастил, бодрящие пилюльки попринимал – и пусть чувствует себя помолодевшим на тридцать лет рядом с ней, годящейся ему в дочурки. На недомоганиях спутника внимания акцентировать не стоит. В крайнем случае, можно супруга вывезти в санаторий и таким образом выказать свою заботу о нем. После интенсивной терапии, подлечив болезного, необходимо вместе с ним отправиться на курорт, чтобы счастливец убедился, как ему повезло. Ведь все на них обращают внимание: женщины осуждают, а мужчины завидуют. Если все же показательные заботы молодой жены о самочувствии пожилого мужа себя не оправдывают и проблемы здоровья последнего усугубляются, то слишком огорчаться не стоит. В конце концов, возраст обязан брать свое, и старости не миновать.
Каково бы ни было наше отношение, что бы мы ни думали, неравные возрастные браки, основанные, с одной стороны, на материальной заинтересованности, а с другой – на тщеславном сознании мужской значимости и превосходства, всегда заключались, заключаются и будут заключаться. Поскольку учение Фрейда пока никто не отменял, то существует вероятность, что сегодняшними девушками кроме мечты о матблагополучии частенько движет инстинктивное или осознанное желание компенсировать полное или частичное отсутствие отца, а возможно, и недовольство имеющимся. В подтверждение этой мысли приведу пример. Очень часто в возрастных браках девицы используют игривые, с их точки зрения, обращения к мужу, такие как «папочка», «папуля», «папик» (ставшее именем нарицательным для обозначения немолодого дяденьки, содержащего юную особь женского пола). Со стороны это звучит по меньшей мере странновато и несколько двусмысленно, так как «папик» одновременно является отцом малолетнего отпрыска от «дочурки».
Для «дочурок» я нашла, мне кажется, два прекрасных слова – причастие и глагол: лолитирующая и лолитировать. Спасибо писателю Владимиру Набокову и его бестселлеру «Лолита». На момент создания романа автору было почти пятьдесят, и он читал лекции в университете восторженным и весьма юным поклонницам художественной литературы. Многолетний опыт общения профессора со студентками и разделяющая их разница в возрасте позволяют предположить, что писатель был «в теме» и прекрасно разбирался в чувствах стареющего мужчины. Лолита – прекрасный образец нимфетки. В свою очередь, она стала образом собирательным для всех девушек, вступающих в отношения с мужчинами, годящимися им в отцы, а иногда и в дедушки. Думая о будущем, лолитирующей девице для закрепления личного и общественного статуса требуется обзавестись младенцем с подтверждающим отцовство тестом. Не могу не согласиться: о грядущем не следует забывать. Особенно надо помнить о возможных сбоях в ДНК у ребенка с престарелым родителем.
Я сочувствую всем девушкам без исключения, связывающим судьбу с сильно немолодым человеком. Чаще всего они не подозревают, что, принося в дар молодость, им придется также делиться своими эмоциональными и энергетическими запасами. Вряд ли их предупредили о том, что у возрастных партнеров бешеными темпами развивается неконтролируемый старческий вампиризм. Кровушкой по ночам они не балуются, но молодые жизненные соки для подпитки им необходимы. Все же у тех дев, кто решился обменять молодость на благополучие, а потом принялся об этом сожалеть, имеется выход. Когда муж-старик начинает уж слишком сильно доставать, надо вспомнить старинный романс «Старый муж, грозный муж» и кардинально изменить текст: к словам «не боюсь», добавить угрозу – «я с тобою разведусь», которую можно немедленно осуществить. Обладатель девичьей свежести безусловно будет тяжело переживать потерю омолаживающего средства. Однако спрос среди женщин на мужчин любого возраста по-прежнему очень высок, и, как известно, «свято место пусто не бывает». В общем, за одиноких представителей мужской общины волноваться не обязательно – кто-нибудь покинутого и разведенного подхватит. За девиц, стремящихся получше устроить личную жизнь, я тоже не беспокоюсь: у них все впереди, хотя молодость – товар скоропортящийся.
Заканчивая экскурс в межвозрастные отношения, хотела бы поделиться некоторыми наблюдениями. Среди соискательниц на титул молодой жены немолодого мужа есть две устойчивые и весьма многочисленные группы: административная и научная. В первую входят секретарши, референтки и помощницы, во вторую – студентки, лаборантки и аспирантки. В основе их успеха на рынке вторичного мужского брака лежит обычное тщеславие мужчины. Именно оно несет ответственность за возникновение близких интимных отношений по другую сторону законного брака. Настоящий или мнимый, хорошо разыгранный интерес к профессиональной деятельности начальника льстит ему, создает иллюзию понимания его сложной, уникальной натуры. А самое главное – делает его человеком значимым в собственных глазах. Если же к восторженному и понимающему взгляду добавляется столь важная для мужика сексуальная составляющая повседневной жизни, то гипотетическая возможность развода легко превращается в реальность. Внимание женщины к сильному полу подобно клейкой ленте для ловли мух: стоит мужчине один раз подсесть, то уж соскочить мало кому удается.
Анализируя повторные браки среди знакомых, я нахожу немало примеров, подтверждающих мужской выбор в пользу «секретарши» или «аспирантки» (кавычки в данном случае подчеркивают условность обозначения). Мне кажется, что девушки от науки хотя и проигрывают по внешним данным девицам из административного дивизиона, тем не менее искренне проявляют свои чувства. Иногда ими движут не только карьерные соображения, но и неподдельный интерес к науке, а заодно и реальное восхищение научным руководителем. Что касается мэтра в годах, то он всегда оправдывает свое внимание к юной исследовательнице. Мотивирует он это тем, что, во-первых, ему деньги доплачивают за кураторство молодых, а во-вторых, соискательница ученой степени может по-настоящему оценить его труды и, следовательно, ее трепетное отношение к нему абсолютно заслуженно и требует поощрения. Редкая научная кафедра обходится без профессиональных и половых интриг. Последовательницам движения me too есть где разгуляться. Что касается меня, то я стараюсь придерживаться нейтралитета, объясняя все межполовые проблемы разным физиологическим предназначением М и Ж. Я пристально наблюдаю за всеми дорожными спутниками в страну возрастных изменений. Меня, безусловно, волнует собственное старение, но еще больше оно меня интересует. Чем больше я узнаю о процессах увядания, тем спокойнее отношусь к грядущим переменам. Осведомлен – значит вооружен.
Мне не очень нравится слово «старость», я считаю его не политкорректным по отношению ко всем, кому за 60. Именно поэтому и выбрала для названия книги словосочетание «возрастные изменения». Даже если предварить его прилагательным «необратимые», а завершить причастным оборотом «ведущие к летальному исходу», то «необратимые возрастные изменения, ведущие к летальному исходу» травмирует в меньшей степени, нежели «старость, приводящая к неминуемой смерти». Во избежание тавтологии я все же вынуждена прибегать к таким однокоренным словам, как старость, старение, стареть, стариться, старческий, старая, старуха, старик, старец. Обещаю по мере возможности обходить стороной данную группу слов, используя синонимы типа изнашиваться, отцветать, увядать, ветшать, не молодеть, менять возрастную группу на более продвинутую, легко брать возрастные планки, соответствовать показателям возраста и т.д. Увы, в медицинской литературе специалисты с нашими чувствами не считаются и называют вещи своими именами, подобно одному из персонажей Оскара Уайльда, провозгласившему: «Если я вижу лопату, то я называю ее лопатой». Спецы пишут следующее: «Исчерпывающего определения старости не существует, но есть фундаментальные характеристики этого сложного биологического процесса. Он разрушителен, необратим, уменьшает адаптационные возможности организма, способствует развитию патологических процессов и увеличивает вероятность смерти». Ученые признаются, что «причины и точные механизмы старения до конца не известны, хотя собран огромный фактический материал и предложены различные теории». Упомяну хотя бы две из них: генетически запрограммированную гибель клеток и мутационную.
Нам известно, что в настоящее время ведутся интенсивные научные работы по подчинению генетики воле человека, однако до укрощения строптивой еще очень далеко. Не дано нам и мутацию остановить, так что пока мы вынуждены считать, что «старение есть процесс системный, многозвеньевой, а главное – универсальный». Возвращаясь к теме этой главы, привожу нижеследующую выдержку из научно-медицинского труда уважаемых андрологов: «Наиболее существенные сдвиги важнейших показателей наступают у мужчин в возрасте 50–60 лет. Именно в это время проявляются тяжелые заболевания… но в отличие от женщин у мужчин не происходит резкого снижения фертильности и секреции андрогенов… Однако в этом возрасте гормональные мужские пертурбации набирают обороты, в чем повинна эндокринная система наряду с нервной. Уровень тестостерона, наиважнейшего в жизни мужчины гормона, начинает неуклонно снижаться, что неминуемо отражается не только на половой активности, но и на повседневной жизни».
Читая монографию, я с интересом обнаружила, что кроме так называемого переходного возраста в отрочестве у мужчин после пятидесяти наступает «переходный период». Он охватывает средний и пожилой возраст, имеет целый комплекс симптомов и в специальной литературе обозначается по-разному, вызывая нескончаемые споры. Устоявшиеся в отношении женщин термины «климакс» и «менопауза» для мужчин звучат как андро-, или виро-, или прочие паузы, а в англоязычном варианте РАDАМ (partial androgen deficiency in aging male) – частичный недостаток андрогенов у пожилых мужчин. Отечественные ученые употребляют также выражение «климактерические расстройства у мужчин». Как бы ни назывался по-научному этот переходный период, он сопровождается неприятными симптомами, которые можно разделить на четыре группы климактерических расстройств:
1) психоэмоциональные (утомляемость, депрессия, раздражительность, ослабление памяти и внимания, бессонница, страх, снижение либидо);
2) вегетососудистые (тахикардия, мигрень, потливость, головокружения, запоры);
3) обменные нарушения (увеличение веса, уменьшение мышечной массы, снижение выносливости, атрофия кожи, выпадение волос, анемия, остеопороз);
4) изменения в мочевой и половой системах.
Любого мужчину, ознакомившегося с подобным прогнозом на счастливую старость, охватит паника, и он непременно впадет в депрессию. Страшно представить, что может случиться с человеком мнительным, скажем, таким, как персонаж из повести Джерома Клапки Джерома «Трое в лодке, не считая собаки», который нашел у себя все болезни из медицинского справочника, кроме родильной горячки. Думаю, если кто-нибудь сочтет себя обладателем симптомов всех четырех групп вместе взятых, то через несколько минут он может впасть в кому или того хуже – помереть.
Вопросом «Кто виноват?» терзать себя не стоит, ибо старение – это закономерный этап биологического процесса. Что же делать? Для начала следует занять конструктивную позицию: признать, что процесс хотя и неизбежен, но протекает-то он постепенно и ИНДИВИДУАЛЬНО! Например, у некоторых человеков мужской гормон начинает убывать с 35 годиков, хотя, как правило, не должен существенно меняться до 50–55, после чего средняя скорость снижения доходит до 1% в год. В настоящее время никто, по крайней мере пока, не может назвать точную дату финиша мужского андрогенного забега. Самое интересное, что в этом забеге побеждает не лидер гонки, а аутсайдер. Самое же парадоксальное заключается в том, что для того, чтобы прийти к финишу последним и одержать победу, нужно находиться в идеальной физической форме. Для ее достижения необходимо тренироваться постоянно и начинать лучше с пеленок, отказывая себе во многом. Прежде всего речь идет о приятностях бытия: обильной еде, алковозлияниях, табакокурении, безлимитной лености с возлежаниями на диване и так далее.
У меня сегодняшняя дорога в страну возрастных изменений ассоциируется с опытами по химии. Эти опыты управляются тремя процессами: биологическим, биофизическим и физико-химическим. Химический аспект явно преобладает, что и побуждает меня рассматривать себя и всех окружающих как протяженную во времени сложную химическую реакцию. Каждому из нас изначально при рождении выдается природой хитроумный индивидуальный аппарат – организм для проведения опыта длиной в жизнь. Успех эксперимента почти целиком и полностью зависит от практиканта – его квалификации, мотивации, желания добиться результата. Безусловно, немаловажную роль играют условия проведения опыта и качество используемых реактивов, то есть образ жизни, ее условия и окружающая среда. О ходе пожизненного эксперимента нам сообщают данные анализов крови, мочи, кала, которые нужно сдавать регулярно. Если вы не научились самостоятельно расшифровывать результаты, то не стесняйтесь обращаться за консультациями к специалистам. Они необходимы так же, как и систематическое техобслуживание нашего непростого механизма жизнедеятельности.
Я хотела бы обратиться к тем, кто тесно дружит с Интернетом и телевидением. Сегодня СМИ переполнены передачами, сообщениями, советами, рекламой медицинского характера. В этом потоке каждый может найти все, что его интересует и что ему по душе и по вкусу. Наряду с традиционной медициной вам предлагается помощь как экстрасенсов, так и гадалок, и специалистов с Востока. Любая проблема сегодня выносится на всеобщее обозрение и обсуждение – от боли в голове, колене, спине, шума и гама в животе, аллергии до полового расстройства у мужчин и недержания мочи у женщин. В этом информационном море легко утонуть, поэтому я к нему и не приближаюсь, предпочитая обращаться за медицинскими советами к специалистам по мере возникновения проблем. Однако я все же решила восполнить пробелы школьного образования и ознакомилась с учебным пособием по физиологии для начинающих последователей Эскулапа. Объемно-увесистый печатный труд позволил мне получить общее представление о функциональной системе нашего организма. Я также обнаружила, что мы существа зацикленные. Каждые семь лет мы подвергаемся гормональной перестройке. А что сие означает и к чему приводит? В конечном итоге некоторых из нас сие приводит к глубокой старости. Гормоны служат катализатором сложных химических реакций, и, как заведено матушкой природой, их вмешательство закономерно и неизбежно, а результаты предсказуемы, хотя и носят индивидуальный характер. А вот теперь я бы хотела обратить ваше внимание на то, как гормональные семилетки влияют на мужчин.
Продолжение следует
