28 ноября Православная Церковь начала Рождественский пост
Августин Соколовски, доктор богословия, священник
Пост в Православной Традиции – это нечто гораздо большее и более важное, чем просто отказ от определенных видов пищи и пития. Пост – это поэзия гармонии души и тела, рождаемая отказом уступать их требованиям. Пост – отказ от приобретения ненужного и избыточного. Пост – начало нового, Пост – приближение Рождества.Пост – время, в которое, когда смотришь вдали от городов, в пустыне, в снегах или в теплых широтах на звезды, то кажется, что до них можно достать рукой. Это время, приближающее к нам Бога. Бог ласковей, приветливей, человечней и человеколюбивей смотрит на нас. Время Поста – это время, когда Бог по-особому тих. Он смотрит на нас и как бы делает вид, что не слышит. Бог просто становится тише.
Конечно, эти библейские аналогии трудны для понимания нас, детей постмодерна, потомков Жан-Поль-Сартра с его определением человека как самоутверждающейся свободы без Бога. Однако не будем забывать, что в Библии Бог живой, любящий, сокрушающийся о наших грехах, скорбящий, радующийся. У Бога есть уши, есть руки и ноги, у Него есть глаза. В Библии Бог даже может… спать. Или, как это говорится в псалмах: «Но, как бы от сна, воспрянул Господь, как бы исполин, побежденный вином» (Псалом 77, 65). Бог Побежденный вином! Или как об этом говорится в записанном философом Блезом Паскалем (1623–1662) в Рождественский Период 1654 года «Мемориале»: «Огонь. Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова, но не Бог философов и ученых. Уверенность. Чувство. Радость. Мир. Бог Иисуса Христа».
Древняя Традиция Церкви именует Рождественский Пост «Адвентом», то есть называет его «Временем Пришествия». Господь становится ближе изо дня в день, приближается, чтобы в День Рождества быть с миром и с Церковью.
Говоря так и воспроизводя в памяти то, что имело место более чем две тысячи лет назад в событии Рождения Иисуса из Назарета, мы вовсе не совершаем некую мистерию, как бы пытаясь воспроизвести то, что однажды, раз и навсегда, имело место в истории. Нет. Но при этом мы каждый раз по-новому, непосредственно, будто в первый раз видим то, что происходило тогда. Осознаем это. В нашем сердце, в уме, в наших чувствах и наших телах. «В нашем смехе и в наших слезах».
Время Поста – не время диеты, но время Приближения Господа Иисуса.
Дело Божие, которое Он единожды совершил, войдя в историю, поселившись во времени, сделавшись временным и став историчным, став одним из нас, свершилось пред Богом, но продолжает завершаться в истории. В этом смысле мир и его спасение есть Дело Божье. Более того, вне мира нет спасения. А потому от этого Своего Дела Бог не отречется никогда.
Существуя во времени, мы с каждым мгновением становимся старше. «Старше на десять минут», как говорится в названии одноименного фильма. Но из Библии мы также знаем, что мы – временны до времени. И эта наша временность окружена болезнью, скорбью, грустью, страданием. Так же, как и счастьем, весельем, улыбкой, смехом и радостью. Эти две такие совершенно противоположные характеристики нашего бытия в Рождественское Время расставлены бывают по Замыслу Бога.
Во Христе Иисусе Бог однажды вошел в историю и взял на себя наше все. Взамен же отдал нам все Свое. Для вхождения в Рождественское Время необходимо чаще прибегать к таинствам. Таинство – видимое благословение, подаваемое Господом на жизненном пути. Таинство – часть дела Божия, когда Он наши болезни, скорби, ошибки, недомыслия, глупости, странности, непонятности и трагедии берет на Себя. Ради нашего исцеления Бог делает нашу трагедию частью Своего Креста. То есть соединяет с тем, что Сам Он единожды совершил, родившись, войдя в Историю и взойдя на Крест.
Получается, что Господь вбирает, берет на Себя то, что в нас и мире остается несоответствующим Его о нас замыслу. Чтобы нам воздать милостью, благословением, улыбкой и приближением Своих Очей. Когда звезды станут совсем близко. И мы увидим Его – Славного Мессию, Утешающего Спасителя Христа.
Адвент есть приближение к Порогу Тайны. Адвент это время Рождественского Поста. Адвент это время Веры. Адвент – время Веры в Пришествие. Адвент это ожидание «Грядущего со славой судить живых и мертвых Господа Иисуса Христа», как об этом сказано в Символе Веры.
У предрождественского периода – два лица: скорбное и радостное. И если постное выражение этого времени начинается ровно за сорок дней до самого Праздника Рождества в традиции поста, то радостное, праздничное ожидание Рождества получает свое изначальное раскрытие в Торжестве Введения во Храм Пресвятой Богородицы, которое Церковь отмечает 4 декабря. В этот день Церковь, согласно Преданию, празднует введение, или, говоря современным языком, первое посещение младенцем Марией Храма Божия в Иерусалиме. Посещение, ставшее Посвящением. Когда Сама Она была посвящена Богу.
Подобно предрождественскому периоду, сам Праздник Введения имеет в себе две стороны: радостную и скорбную. Радостная сторона Праздника – приближение Рождества. Одновременно Праздник Введения – это путешествие во времени. Перемещение в истории. Погружение в особый мир древней славной Церкви Нового Рима – Константинополя. Тогда, когда политическая столица христианского мира, столица Восточной Римской Империи, Город Городов сердцем своим имел Храм Святой Софии, чудо архитектуры, Храм, о котором воздвигший его император Юстиниан (482–565) воскликнул: «Я победил тебя, Соломон!».
Вокруг Собора Святой Софии выстраивалось православное богослужение. Оттуда оно распространялось как эталон для всей Империи, а значит – Вселенной. Константинопольские цари видели себя преемниками Царей Иудейских. Именно тогда были написаны чинопоследования, введены в употребление богослужебные тексты в честь ветхозаветных праведников, великих и малых пророков.
Текст Праздника Введения – плоть от плоти этого византийского мировоззрения. Восприятие вещей священных было этим обусловлено. Византийцы или, как они сами себя называли, ромеи, то есть римляне, видели себя продолжателями Великого Библейского Дела: Храма, Завета, Священной Истории.
Славная Церковь, прекраснейшее на Земле богослужение, Храм, в котором во Святом Святых живет Сам Бог. Введение Отроковицы Марии во святилище – что может быть правильнее и праведнее, вернее!
Но если вдруг забыть о Византийской империи, то приоткроется другая сторона той же самой истории. На земле, в Ветхом Завете, а по сути, во всей человеческой истории, существовал только один признанный Богом Храм. Это был Храм в Иерусалиме. Единый единственный храм в Истории. Этот храм был неприкосновенен и свят. Святое Святых было в нем.
Мария Богородица вводится в этот Храм. То есть, по сути, впервые приходит. Но для Храма это означало окончание. Упразднение. Завершение его Истории. С тех пор на Земле больше не будет Храма. Никогда в человеческой Истории. Введение во Храм Богородицы как прощание. Введение во Храм как Farewell…
Наступает Новый Завет. И все то, что казалось великим и священным, будет упразднено. Храм будет разрушен римлянами. Более никогда не будет восстановлен. А Храмом Бога станет человек. Таким Храмом станет входящая в Храм Мария. Таким Храмом станет всякий крещеный и принимающий Евхаристию человек. «Вселюсь в них. Буду ходить в них. Буду их Богом» (Левит 26,12; 2 Кор.6,16). Так предсказал Сам Бог. Бог предсказал, что человек станет Храмом.
Всякая церковь есть место собрания. В церкви совершается Евхаристия. В церкви Храмом Бога становится … человек. Библейского храма, храма-здания более нет. И эта реальность наступает в день праздника. Та из людей, что первая стала Храмом, Его обиталищем и Святая Святых. Ее Введение во Храм празднует Община Сегодня. Введение как икона мира «Здесь и Сейчас». Господь всегда готовит нам новое (ср. Откр.21,5). Это имеющее наступить новое описано в Книге Откровения. А празднуемое Введение становится образом имеющего наступить. Вскоре Господь вернется. С Неба сойдет новый Небесный Иерусалим. «И я увидел новое небо и новую землю. Не стало прежнего неба и прежней земли» (Апокалипсис 21,1).
И самое важное: в этом Новом Городе, Небесном Иерусалиме, сходящем с Неба для Земли, Храма… больше нет. «Храма в городе я не видел. Его Храм – Сам Господь Бог Вседержитель и Агнец. Городу не нужны для освящения ни солнце, ни луна. Он залит светом Божьей славы, его светильник – Агнец» (Апок.22-23).
Храмом нашим, Храмом Мира и Храмом Вселенной, Храмом Церкви станет … Сам Господь Бог. Вначале Храмом было здание. И этот храм отныне упразднен. Сегодня Храмом становится Отроковица Мария, чтобы, в силу этого Дара, Храмом стали мы. Христос скоро вернется, чтобы Храмом сделался Сам Он и Отец наш Бог. «И Дух и Невеста говорят: Прииди!» (Апокалипсис 22,17).
В Символе Веры Община, провозглашая свою веру в Церковь, именует ее «Апостольской». Это означает, что память Апостолов обладает для Общины чрезвычайно важным значением. Поэтому в день памяти Апостола Андрея 13 декабря – этой, пожалуй, самой богословски важной памятью в честь святых за весь Рождественский Период, мы призываемся к размышлению над апостоличностью Церкви.
Апостол Андрей именуется «Первозванным», потому что, согласно Евангелию, именно его первым призвал к следованию за Собой Господь (Ин. 1,40–41). В Евангелии от Иоанна именно Андрей сказал Господу: «Здесь есть пять рыб и две рыбы, но что это для такого множества?» (Ин.6,9). В Евангелии от Матфея (Мф.24,3) и Марка (Мк.13,3), когда Господь сидел на Горе Елеонской против храма, «Петр, Иаков, Иоанн и Андрей, спрашивали Его наедине, когда это будет и какой признак, когда все сие должно совершиться» (13,4). Когда же Господь готовился совершить Свою Крестную Пасху в Иерусалиме, Андрей и Филипп возвестили о том, что эллины, то есть язычники, хотят видеть Мессию (Ин.12,21-22).
Свидетельством об Андрее богато и Предание. Так, весьма ранние источники говорят о том, что Андрей, среди прочего, проповедовал на территории современной Греции. Здесь, на севере Пелопоннеса, за обращение к вере во Христа жены прокуратора Ахайи он был распят на кресте из двух брусьев в виде буквы «Х». Этот крест именуется «Андреевским». По свидетельству Предания, распятый Андрей два дня оставался живым и проповедовал с Креста. Распинатели хотели было снять Апостола, но он, в лучах Божественного Света, как некогда Спаситель в Божественном Мраке померкшего солнца, испустил дух.
Впоследствии на землях, где проповедовал Андрей, возникли новые государства, пришли новые народы. Каждый из них, в том числе и Русь, считает Андрея своим покровителем и Апостолом. Итак, именуя Церковь Апостольской, Община призывается к размышлению о значении этого слова.
Апостоличность Церкви означает, что она не только была основана Апостолами, но и сохранила преемство пастырского и священнического служения, передаваемое через возложение рук и молитву, непосредственно и непрерывно от Апостолов.
Апостоличность Церкви – это первохристианское и святоотеческое убеждение в том, что те апостольские кафедры, которые были основаны непосредственно Апостолами, по преимуществу Петром, не могут ошибаться и погрешать в истине.
Апостоличность Церкви означает, что все, о чем учит и чего придерживается Церковь в отношении веры и нравственности, было определено Апостолами. К этому невозможно ничего прибавить и нельзя ничего убавить. «Если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы; если кто отнимет от слов пророчества сего, у того отнимет Бог участие в Книге Жизни», – говорится в Писании (ср. Апокалипсис 22,18–19).
Апостоличность Церкви, и это очень важно, – это и ее бедность. «У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее» (Деяния 4,32).
Апостоличность Церкви означает ее готовность к Миссии. Готовность здесь и сейчас, в любое время дня и ночи, в любом уголке земного шара возвещать Воскресшего из мертвых Господа Иисуса Христа.
Многие из нас родились и жили в то время, когда Новый год праздновался так, как будто время может животворить. Ждали наступления Нового года, нового, обновленного времени так, как, наверное, первые христиане каждый воскресный день, День Господень, ожидали возвращения Господа Иисуса.
По убеждению первых верующих во Христа, Господь Иисус должен был вот-вот неминуемо вернуться. Вернуться нежданно, чтобы застать врасплох не ожидающий Его мир. Вернуться чтобы обрушить и тем самым завершить Историю и Время.
Ныне, придя к Богу и Церкви, обретя веру, мы знаем, что время не животворит. Оно стирает со страниц жизни родных и близких нам людей, знакомых и незнакомых. Стирает, как метлой сметает города и народы, страны и цивилизации. Забирает самое дорогое, близкое и родное, стирает части нас самих.
В новогоднем праздновании есть некая невозвратимость. В Предрождественские Дни, когда мы готовимся к наступлению Нового года, вспомним, молитвенно помянем тех, кого с нами нет. Помянем тех, кто покинул нас и навсегда остается в минувшем десятилетии и в первом ушедшем году уже нового, третьего десятилетия века.
Воспоминание о тех, кого мало кто или вообще больше никто не воспоминает, дает нам надежду, что и мы будем некогда помянуты. Наша малая молитва делается частью молитвы Церкви, которая – мы почти всегда забываем эту библейскую истину – есть молитва Господа Иисуса.
Молитва Господа Иисуса – это молитва того, Кто отдал Себя за спасение мира, за спасение каждого, отдал за то, чтобы избавить нас от «настоящего лукавого времени» (ср.Гал.1,4). Молитва Господа за нас Отцу Своему не может быть не услышана (ср.Евр.7,24-25).
С каждым мгновением Господь Иисус все ближе. Он возвращается, чтобы вернуть нам то, что некогда забрало у нас время. И в ощущении пасхального ожидания (а каждое подлинное событие и дата, церковная или светская, есть событие пасхальное) мы призываем Его вернуться.
А потому в новогодний вечер вместе со всей Церковью, а значит, и со всеми теми, кто нас оставил, но во Христе Иисусе сохраняет свой голос, весь мир взывает словами Апокалипсиса: «Ей, гряди, Господи Иисусе! покажи нам чистую реку воды жизни!» (ср.Апок.22,20.1).
