Своими лиричными работами Исаак Левитан создавал живописную поэзию
Оксана Копенкина, арт-аналитик, основатель сайта «Дневник живописи»
В картинах Левитана мало внешних эффектов, зато есть душа. Они вызывают у зрителя ассоциации и побуждает к размышлению.
Говорят, он был меланхоликом, а его картины – это отражение тревожной и мечущейся души художника. Но как же тогда появились у него такие мажорные работы, как «Березовая роща» или «Золотая осень»?
Левитан обладал повышенной чувствительностью. Он мог безудержно радоваться и бесконечно грустить. Эти эмоции буквально раздирали ему сердце – он не всегда мог справиться с ними. И оно не выдержало. Художник не дожил до своего 40-летия буквально несколько недель…
Но после себя он оставил не просто красивые пейзажи – это отражение его души. И даже наших душ.
«Березовая Роща» (1885–1889).
Высокий горизонт, отсутствие неба. Свет на картине чувствует себя свободно, ложась множеством бликов на траву и деревья. Березы при этом художник тоже «обрубает» рамой – фокус направлен вниз, на траву. Поэтому деревья не поместились полностью. Природа выглядит повседневной, в ней нет торжественности, она приносит лишь простую радость. Это очень похоже на пейзажи французских импрессионистов, которые изображали красоту повседневной природы. Но в одном Левитан сильно от них отличался. Кажется, что картина написана быстро, как это и принято у импрессионистов, за 30–60 минут, пока солнце вовсю играет в листве. На самом деле Левитан писал этот пейзаж четыре года! Начал он работу в 1885 году в районе Истры и Нового Иерусалима, а закончил в 1889-м уже в Плесе, в березовой роще на окраине городка. И это удивительно, что написанная в разных местах с таким длительным перерывом картина не потеряла ощущения момента «здесь и сейчас».
Левитан обладал невероятной памятью. Он мог возвращаться в уже прожитые впечатления и как будто переживать их заново с той же силой. А потом делился этими впечатлениями с нами.
«Золотая осень». 1889
Осень Левитана вспыхнула самым ярким цветом. Художнику удалось запечатлеть осень на пике ее красоты. Он использует местами очень пастозные мазки, что делает цвет еще более насыщенным. Яркий, теплый цвет листвы, усиленный густым наложением краски, противопоставлен холодным голубым оттенкам реки и неба.
Это очень сильный контраст. Левитан словно показал нам душу осени – теплой и холодной одновременно.
«Март». 1895
Яркое безоблачное небо. А под ним уже не совсем белый снег, яркие блики солнца на досках у крыльца, оголившаяся земля дороги. Определенно Левитану удалось передать все признаки скорой смены времен года. Еще зима, но с вкраплениями весны. Охристые и голубые оттенки делают картину мажорной.
«У омута». 1892
У Левитана было немало и минорных картин. Рассматривая пейзаж «У омута», можно почувствовать грусть, тоску и даже страх. И вот это самое удивительное. Ведь на картине по сути ничего не происходит! Нет ни людей. Ни тем более леших с русалками.Что же делает пейзаж таким драматичным?
Да, у картины темный колорит – пасмурное небо и темный лес. Но все это усиливается еще особой композицией. Нарисована тропинка, которая как бы предлагает зрителю пройти по ней. И вот вы уже мысленно идете по шаткой доске, потом по скользким от влаги бревнам, а перил нет! Можно и упасть… Но если пройдете, дальше дорога уведет в густой, темный лес. Он как будто хочет поглотить вас.
Нам открывается еще один секрет того, как Левитану удавалось создавать столь поэтичные пейзажи. Ведь стихи говорят о грусти опосредованно, неявными образами. Так и Левитан вызывает чувство тревоги с помощью живописных намеков, скрытых в деталях пейзажа.
«Весна. Большая вода». 1897
Пространство картины прорезают линии тонких деревьев и их отражений в воде. Цвет почти монохромен, деталей – минимум. Несмотря на это, картина поэтична и эмоциональна. Мы видим умение сказать главное лишь несколькими словами, сыграть великое произведение на двух струнах, выразить неброскую красоту русской природы с помощью двух цветов. Так могут только самые талантливые мастера. Так мог и Левитан. Учился он у Саврасова. Тот первым в русской живописи не побоялся изобразить повседневную русскую природу.
Так в чем же секрет притягательности левитановской «Весны»? Все дело в противопоставлении. Очень тонкие деревья против такой стихии, как сильный разлив реки. И вот уже появляется щемящее чувство тревоги. К тому же на заднем плане вода подтопила и несколько сарайчиков. При этом река спокойна и однажды все равно отступит. Тревоге нет смысла разрастаться. Это, конечно, не та чистая радость «Березовой рощи». Но и не всепоглощающая тревожность картины «У омута». Это словно повседневная драма жизни, когда черная полоса непременно сменяется белой.
