Вершина летнего времени, июль, богат на воспоминание великих святых
Августин Соколовски, доктор богословия, священник
В первой половине месяца Церковь празднует рождество Иоанна Крестителя и память первоверховных апостолов Петра и Павла. Во второй половине июля наступает черед преподобного Сергия Радонежского, великой княгини Ольги и равноапостольного Владимира.
Мы же, продолжая традицию воспоминания святых в публикациях «Русской мысли», хотели бы вспомнить тех из них, чья память в наши дни кажется забытой. Это святые Агриппина и Феврония и великомученик Прокопий. Поговорим о них в порядке календарного воспоминания.
СВЯТАЯ АГРИППИНА
6 июля Церковь чтит память святой мученицы Агриппины. Святая была одной из тех многочисленных и бесценных для первых христианских поколений посвященных Богу дев, что страдали за веру во Христа в эпоху римских языческих гонений. Среди них Екатерина, Варвара, Марина, Дорофея, Татьяна, Агафья и многие-многие другие. «Они пребывают ныне перед престолом Бога и служат Ему день и ночь в храме Его, и Сидящий на престоле будет обитать в них», говорится в книге Апокалипсис (Откр.7;17).
Святая Агриппина ныне – одна из забытых святых. Но некогда она весьма почиталась Церковью. Она почиталась в Риме, откуда происходила и где пострадала за Христа. Почиталась в Сицилии, куда вскоре после кончины были перенесены ее честные останки. Почиталась в Константинополе, где, по одному из преданий, спустя несколько веков оказались ее мощи, спасенные таким образом после нашествия на италийские острова арабских войск.
Согласно житию, Агриппина посвятила себя Богу в юном возрасте. Будучи дочерью богатых родителей, она смогла посвятить себя делам милосердия. Она пострадала за Христа в Риме при императоре Валериане I (253–260).
Агриппине в момент страдания было пятнадцать лет. Претерпевшее множество истязаний, тело святой было положено там, где ныне возвышается Базилика Святого Апостола Павла и где после усечения мечом в свое время апостольской общиной было положено тело Апостола.
Перенесение же мощей святой было совершено вскоре после ее рождения (именно так называли древние христиане день кончины мучеников) сестрой мученицы Вассой и отроковицами Павлой и Агафоникой 17 мая 263. Тело святой положили в пещере в небольшом селении Минео недалеко от сицилийской Катании.
Впоследствии мощи святой были найдены (на языке Церкви обретены) святым Григорием Акрагантийским (603–680). Этот великий сицилийский святой, а также его современник епископ Северин стояли у истоков почитания Агриппины в последующие века.
Древняя Церковь видела в посвящении своего девства Богу девами особенное, ни с чем не сравнимое призвание. Для понимания этого очень важно уметь дистанцироваться от самих себя, от нашей эпохи и от свойственного ей понимания. Говоря словами Фрейда, над Вселенной властвует закон репродукции и разрушения. Так было, и так будет. В свою очередь, библейское, апостольское древнехристианское сознание сумело увидеть в девстве дев приостановку времени, обрушение хронологии, прекращение зависимости человека от самого себя. Ведь в понимании Древней Церкви посвященное Богу девство было единственным во Вселенной местом неизменяемости. В этой своей единственности оно было подобным Богу.
Иными словами, вдохновляемое библейскими текстами, раннее христианство не хотело, да и не могло видеть в посвященном Богу девстве дев просто аскезу, направленную на умерщвление плоти или сознательный отказ от деторождения. В этом, в частности, оно отличалось от гностицизма или манихейства, презиравшего и уничтожавшего жизнь, мир и плоть. «Погублю губивших землю», – как бы в ответ на это предупреждает в Апокалипсисе Сам Господь (Откр.11;18).
Девство дев, и здесь особенность и уникальность именно женского призвания в глазах Древней Церкви становилось, делалось и было местом неизменяемости, топосом отображения присутствия Того, Кто, будучи превыше законов времени и бытия, сделался человеческим бытием и, говоря словами Символа Веры, «нас ради человек и нашего ради спасения воплотился от Духа Свята и Марии Девы». Господь Иисус стал «Прекрасным Далеко» – Подлинным Будущим всякого человека.
«Господь близ, ни о чем не заботьтесь», – пишет Павел (Флп.4;5-6). Вдохновляемые этими его словами, христиане, а главное, христианки того времени были подлинно равны апостолам. Ведь они сумели явить миру наступление мессианского времени, указать на то, что Второе Пришествие, или правильнее Возвращение Господа, не просто близко, но уже «здесь, при дверях» (Мф.24;33).
СВЯТАЯ ФЕВРОНИЯ
8 июля Церковь чтит память преподобномученицы Февронии. Святая пострадала за Христа в правление императора Диоклетиана (284–305). Подобно святой Агриппине примерно за полстолетия до нее, Феврония была посвященной Богу девой. В этот же самый день, 8 июля, Русская Церковь чтит память святых Петра и Февронии Муромских (+1228). Эти святые являются покровителями семьи и брака. Важно помнить, что Феврония Муромская была названа именно в честь древней мученицы Февронии.
Будучи одной из весьма немногих сирийских дев-мучениц первых веков христианства, чьи имена дошли до нас, Феврония вошла в память Церкви как олицетворение всех тех, кто в отдалении от главных центров Апостольского христианства того времени свидетельствовал о Вере в Распятого «перед язычниками, царями и владыками земли» (Мф.10,18).
Итак, Феврония происходила из Низибии – современного Нусайбина, города на юго-востоке Турции вблизи сирийской границы. В ее времена это была граница Римской и Персидской империй, а сам город с 298 года принадлежал римлянам. Низибия была важным военным и торговым пунктом, центром образованности, местом встречи Рима, Сирии, Персии и других стран Востока. В середине IV века в Низибии начала процветать подобная Антиохийской Низибийская Богословская школа, с которой был связан преподобный Ефрем Сирин.
Христианство первых веков существовало как огромная Вселенная, в которой было много традиций, стран и языков. Постепенно христианство объединялось, а греко-римская философия, цивилизация, греческий и латинский языки, культура, право и концептуальное мышление стали доминировать. На рубеже столетий, около 400 года, такое влияние эллинистического мира стало господствовать и в Сирии. Но сама Феврония не дожила до этого времени. Она была чадом сирийского языка и Сирийской Церкви, говорила и мыслила по-сирийски, а греческого языка, скорее всего, не знала.
Православное мировоззрение, формы рассуждения и языка древних сирийских христиан того времени происходили из трех основных источников: месопотамские сказания и тип мышления; сирийский перевод Библии и устные иудейские предания; греко-язычное христианство, опосредованное в сирийских переводах.
Сирийский был одним из вариантов арамейского. На нем говорил Спаситель, было впервые проповедано Евангелие, произнесена Благая Весть.
Христологическая, а не философско-религиозно-аскетическая направленность посвященного Богу девства юных христианок приводила язычников в неистовство. В особенности это заставляло негодовать правителей. Ведь они, обожествлявшие императора, видели, что единый истинный Победитель и Владыка жизни и смерти, души, тела и духа – свидетельствуемый девами Господь Иисус Христос – торжествует в немощнейших сосудах тел христианских дев (1 Пет.3,7).
Сирийской Церкви того времени были свойственны особые общины посвященных Богу мужей и жен, именовавшихся «Сынами и Дочерями Завета». Удивительно, но современником Февронии был великий древний подвижник, основоположник сирийского монашества – персидский мудрец Афраат (270–346).
Итак, Феврония вела образ жизни, посвященный Богу. И хотя в богослужебном календаре она именуется преподобномученицей, монахиней в современном смысле слова она не была.
По свидетельству жития святой Февронии, когда слух о наступлении гонений на христиан дошел до Общины, к которой она принадлежала, все девы предпочли бежать. Феврония же осталась, была схвачена и приведена на суд.
Процесс над христианскими девами обязательно строился по двум направлениям, каждое из которых для языческих правителей было чрезвычайно важно: от дев требовали отречения от веры и им обещался благополучный брак с языческим супругом. По мысли идолопоклонников, христианская дева должна была совершить таким образом двойное отречение. Провозгласить императора Господом и, согласно логике римского права, обрести в лице могущественного супруга-язычника нового отца. Ведь римляне прекрасно помнили, кого христиане именовали, исповедовали, призывали и называли своим Единым и Единственным Отцом на Небесах.
Феврония не отреклась от веры и отказалась от брачного предложения, которое, согласно мученическим актам, делал ей правитель – язычник Лисимах. Деву принуждали уговорами, затем мучили, калечили ее живое тело, отрубали руки и ноги, но не добились ровным счетом ничего.
Тот летний день 1725 лет тому назад стал днем рождения Февронии. Ибо только так первые христиане именовали дни мученической смерти своих братьев и сестер. Видя происшедшее крещение кровью, язычник Лисимах уверовал во Христа и молитвой Церкви и девы, в отличие от всех своих языческих соплеменников, перестал быть сиротой, ибо обрел Небесного Отца (ср.Мф.6,9). По Преданию, начало особенному почитанию мученицы Февронии во святых было положено святым Иаковом Низибийским.
ВЕЛИКОМУЧЕНИК ПРОКОПИЙ
21 июля, когда Русская Церковь торжественно празднует явление Казанской Иконы Божией Матери в 1579 году в Казани, богослужебный календарь чтит память великого святого христианской древности – мученика Прокопия.
Продолжая упоминать о небесных покровителях прославленных святых, скажем, что в честь святого Прокопия был назван русский святой Прокопий Устюжский (+1303). Именно ему в 1914 году Рерих посвятил свою знаменитую картину.
Православная Церковь именует Прокопия великомучеником. Так в древности было принято называть тех из святых мучеников, кто был царского или весьма благородного происхождения. Никакого отношения к силе перенесенных мучений наименование «великомученик» не имело. В этом смысле, если бы царь Николай II был бы прославлен Церковью как мученик, то его следовало бы именовать «великомучеником».
О страдании Прокопия повествует свидетель и современник его подвигов – епископ Евсевий Кесарийский (265–339). Согласно Евсевию, в апреле 303 года, на девятнадцатом году своего правления, император Диоклетиан издал несколько указов о преследовании христиан.
В первом из указов правителю Палестины Флавию предписывалось разрушать до основания христианские церкви и сжигать священные книги. Христиан, облеченных должностями, лишать звания, а частных лиц заключать в оковы. В последующих документах, на сей раз направленных против служителей Церкви, предписывалось заключать их в узы и всячески принуждать к принесению жертвы богам.
Изначально Иерусалим был Матерью Церквей и кафедрой брата Божия апостола Иакова. Однако в 70-м году город был полностью разрушен римлянами. Предупрежденные о грядущей катастрофе христиане тогда оставили город, и первая апостольская кафедра прекратила таким образом свое существование. Иерусалимская Церковь считалась утратившей апостольское преемство.
В 135 году на месте Иерусалима была основана римская колония Элия Капитолина. Хотя, по преданию, на месте прежнего Святого Града в первые века христианства всегда пребывал епископ с небольшим количеством верных христиан, город Элия был полон идолов. Крупнейшими городами Палестины тогда были Кесария, Скифополь и Петра. Именно с Кесарией была связана деятельность великого древнего богослова и толкователя Писания Оригена (185–254).
Согласно Евсевию, Прокопий предстал перед судом и заслушал повеление принести языческое жертвоприношение. Будучи чтецом, катехизатором, переводчиком с сирийского и экзорцистом, то есть изгонявшим злых духов церковным служителем, святой несомненно, вызывал особую ненависть римлян.
В ответ на приказ принести жертву богам Прокопий ответил, что знает только Одного Единого Единственного Бога, Который Сам определяет, какую жертву надлежит Ему принести в данный момент времени. Такой ответ, вне всякого сомнения, содержал в себе насмешку над представителями империи, которые мнили себя вправе решать, какую именно жертву желают получить те, кого они именовали «богами». Но, главное, в своем кратком убедительном ответе Прокопий указывал на исповедание христианской веры – ту подлинную жертву Единому Богу, которую сам он вскоре действительно принесет.
Время палестинского гонения было периодом тетрархии, то есть правления четырех фактических императоров. Потому проконсул повелел Прокопию совершить возлияние «четырем царям». В ответ мученик процитировал Илиаду Гомера (2,204): «Нет в многовластии блага, да будет единый властитель!».
Свидетельство святых мучеников Христовых в истории следовало некоему особому замыслу, который удивительным образом воспроизводил последовательность нашего Символа Веры.
Очевидно, что отказ принести жертву Богам со стороны Прокопия соответствовал христианскому монотеистическому исповеданию веры и, по сути, воспроизводил первые строки Символа: «Верую во Единого Бога, Вседержителя». Слова же о Едином Властителе, формально отсылающие к словам древнегреческого классика Гомера, на деле, означали верность дальнейшим словам христианского исповедания: «Верую во Единого Господа Иисуса».
«Произнесши эти слова, он был обезглавлен», – так Евсевий заканчивает свое свидетельство о мученической смерти святого Прокопия. В повествовании о подвиге палестинских мучеников в том виде, в каком мы встречаем его у Евсевия, а также в одном из дополнительных древних источников, чрезвычайно важны две подробности. Во-первых, говоря о происхождении святого, источник называет Иерусалим «Элией», как бы сознательно забывая о подлинном имени Святого Града. Во-вторых, Евсевий именует Прокопия «первым мучеником», подчеркивая первенство этого великого свидетеля Христова в мученичестве за веру в Единого Истинного Бога.
Согласно Апокалипсису, первым мучеником был Сам Господь Иисус Христос. «Так говорит Аминь, мученик верный и истинный, начало создания Божия» (Апок.3,14). В этом смысле, именуя первомучениками, то есть первыми пострадавшими за Христа свидетелями веры, Стефана, Феклу и других, Древняя Церковь продолжила эту первоначальную библейскую аналогию. И как в первом апостольском поколении Господь воздвиг подобных Себе свидетелей веры, так в каждую эпоху и в каждом свидетельствовавшем о вере поколении, епархии, регионе, местной церкви всегда были те, кто первыми страдал за Христа.
Итак, первомученики – это отдельный, особый, избранный лик святости. Таким первомучеником палестинским в Великое гонение Диоклетиана стал святой Прокопий. Родом из Элии Капитолины, он положил начало великому страданию свидетелей Христовых: Алфея, Закхея, Тимофея, Агапия, Феклы, Апфиана, Улпиана, Эдессия, Памфила и многих-многих других. Палестинских мучеников, этих июльских святых, на свидетельстве которых возродился и спустя двадцать лет, при императоре Константине (+337), вновь обрел свое имя Святой Град Иерусалим.
