Непростая судьба Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге – показатель того времени в архитектуре, когда создание храма из дела Божьего стало амбицией архитекторов и политиков…
Константин Лежандр
Петр вернулся из Великого посольства с твердым намерением разбить на берегу моря новую столицу России. В Лондоне его поразил храм Святого Павла, строительство которого по проекту Кристофера Рена подходило к концу. И Петр задумал возвести на берегах Невы большой православный храм в честь Святого Исаакия Далматского, раннехристианского монаха-отшельника, боровшегося с ересями. Русский царь родился в день церковной памяти святого Исаакия Далматского и считал его своим небесным покровителем.
Деревянная церковь была построена в 1707 году. Петр спешил возвести град Петров, и первый храм Святого Исаакия сделали деревянным, как и большую часть зданий в тогдашнем Санкт-Петербурге. Что, впрочем, не помешало царю провести в этом сооружении, еще из сырых бревен и пропахшем корабельной смолой, церемонию венчания с Мартой Скавронской, будущей императрицей Екатериной I.
Понятное дело: церковь эта изначально задумывалась как временная и через десяток лет совсем обветшала, учитывая влажный балтийский климат и болотистый грунт под деревянным фундаментом. Поэтому в 1717 году по проекту Георга Иоганна Маттарнови заложили новый храм, на этот раз каменный. Он начал строиться на берегу Невы почти на том же месте, где сейчас возвышается «Медный всадник». По рисункам той поры без труда можно заметить, что постройка весьма напоминала своим высоким шпилем Петропавловский собор по другую сторону реки.
Петр I подписал указ о том, что моряки Балтийского флота должны принимать присягу только в этом храме. Но судьба не жалела Святого Исаакия под номером два: береговой грунт оказался ненадежным, под тяжестью постройки он начал проседать… К тому же в 1735 году остроконечный купол церкви пострадал от удара молнии. За консультацией обратились к главному архитектору Адмиралтейств-коллегии Савве Чевакинскому. Замечательный мастер осмотрел храм и сказал правду-матку: собор построен в гнилом месте, надо строить его заново, поменяв расположение. Собор разобрали, после этого и началась история Исаакиевского собора более близкая к нам.
Подготовка к строительству затянулась на годы. Только в 1768 году на том месте, где стоит сегодня Исаакий, состоялась торжественная закладка собора. Руководить его строительством Екатерина II назначила неаполитанца Антонио Ринальди, поклонника консерватизма в архитектуре. Строительство пошло без особого энтузиазма, к смерти царицы в 1796 году храм был возведен только до карниза. Потеряв высокую покровительницу, Ринальди уехал из России. Другой итальянец Винченцо Бренна, придворный архитектор императора Павла, принял эстафету. Но и ему не повезло: сразу после вступления на престол Павел I приказал, чтобы весь мрамор, подготовленный для собора, передали на строительство Михайловского замка, милого его сердцу. А возведение храма затормозилось: пришлось усечь высоту колокольни, понизить основной купол, забыть о возведении боковых куполов… Так и не родившийся Исаакий выглядел в заготовке более чем странно: на мраморном основании возвышались кирпичные стены!.. И тем не менее «памятник двух царствований» – так собор прозвали в России – был освящен в 1802 году, уже при Александре I.
Молодого императора, мечтавшего превратить Санкт-Петербург в самую блестящую столицу Европы, непонятное здание, портившее вид «парадного города», явно не устраивало. И царь объявил в 1809 году конкурс на облагораживание Исаакова собора или на строительство нового здания. Однако все планы смешала война 1812 года, впоследствии названная Отечественной…
В 1816 году Александр I вернулся к вопросу возведения храма и поручил работу над проектом блистательному испанскому инженеру и архитектору Аугусто де Бетанкур-и-Молина, ставшему на русской службе генерал-лейтенантом Августином Бетанкуром. Тот, занятый одновременно другими масштабными проектами, перепоручил строительство собора молодому французскому архитектору Огюсту Монферрану. Конкурентов у него было немало, но предприимчивый Монферран понравился императору своим рвением: француз представил на конкурс проектов нового собора сразу двадцать четыре работы! Включая храм Святого Исаакия в… китайском стиле! Такая настойчивость зодчего пришлась Александру по душе, и Монферран был назначен придворным архитектором.
Император выбрал из пакета предложений пятиглавый храм в классическом стиле. Александра привлекало и то, что рачительный Монферран намеревался использовать при строительстве часть конструкций невезучего собора Ринальди. Торжественная закладка храма прошла 26 июня 1818 года, но еще шесть лет после этого Огюст Монферран дорабатывал проект. А строительство продолжалось чуть ли не четыре десятилетия, что вызвало слухи о пророчестве, якобы полученном французом от проезжего ясновидца: он сказал, что архитектор умрет, как только собор будет достроен. И в самом деле: через месяц после торжественной церемонии освящения храма Монферран умер. Но не от сглаза, а от банального воспаления легких. Монферран завещал похоронить себя в Исаакиевском соборе, но император Александр II отказал в этом. В России никогда не дорожили творцами…
А ведь с подачи Монферрана при строительстве использовали немало поистине прорывных для того времени технологий. Так, здание, необычайно тяжелое, нуждалось в сваях. Их вбили в болотистый грунт в количестве 10 762! Процесс кропотливый и шумный, который длился пять лет. Петербуржцы даже принялись шутить: забили сваю – она полностью ушла в болотистый грунт, забили вторую – и та исчезла… Заколотили еще с десяток бревен, и тут прибыло письмо из Нью-Йорка: «Вы испортили американскую мостовую! На конце бревна, торчащего у нас из земли, клеймо петербургской лесной биржи “Громов и К!”»
Отдельную историю можно рассказать и о колоннах собора. Гранит для них привозили с берегов Финского залива. Работами в каменоломнях руководили мастера-каменщики Самсон Суханов и Архип Шихин. Ими был изобретен необычный способ добычи из породы цельных кусков камня. Рабочие сверлили в граните глубокие ходы, куда вставляли дубовые клинья. Их вбивали, пока не появлялась трещина. В нее вводили железные рычаги с кольцами, сквозь которые были протянуты канаты. Сорок человек брались за веревки и вырывали из породы огромные блоки. Чтобы доставить груз в город, проложили рельсы. Железной дороги в России еще не было, поэтому «поезд» тянули лошади – конка… За четыре десятилетия до того, как грузовая и пассажирская конки официально появятся в Санкт-Петербурге.
Два года велась установка 48 колонн, и закончилась она только в 1830 году. А через 11 лет впервые в истории 24 колонны, каждая весом минимум 64 тонны, подняли на высоту более 40 м, чтобы установить их вокруг купола. На его украшение ушло более 100 кг червонного золота, еще 300 кг потребовалось для золочения интерьера. И к 1858 году наконец-то получился Исаакиевский собор – четвертый в мире по величине: он уступает лишь собору Святого Петра в Риме, собору Святого Павла в Лондоне и собору Святой Марии во Флоренции. Его высота – 101,5 м. При площади 4000 кв. м он может вместить до 12 000 человек. Освящение состоялось в 1858 году, однако и после этого строительные леса долго оставались неразобранными. Средства на доделки (выяснилось, что в проекте Монферрана много огрехов) выделялись из царской казны.
И неслучайно родилась легенда о том, что, пока строится Святой Исаакий, будет стоять на Руси и династия Романовых. И правда: леса с собора окончательно сняли в 1916 году, всем известно, что произошло потом – и с царем, и с Россией… Престранная деталь: после расстрела Романовых люди заметили, что у ангелов на фасадах храма – лица членов царской семьи.
