Вот уж не думал, что придется писать в летнем номере о трагедийных геополитических реалиях. Получается – кому отдых, а кому хоть вой от тоски. Особенно тоска сегодня мучает тех, кто поверил в европейскую утопию, не осознавая фактически ее принципов и реалий. Это в одинаковой степени касается жителей Греции и Украины, но не только. Просто они чаще прочих были в новостях. И там и там – трагедия. Несмотря на значительную разницу, существующую между этими странами, Греция и Украина объединены коллапсом. А коллапс – последняя стадия утопии. Утверждаю это без предостережений и оговорок, ибо нет примеров в истории, когда утопия не завершилась бы коллапсом. Последний из них – конечно же, бесславный и все же трагический крах СССР и коммунистического эксперимента в целом.
Современная европейская утопия появилась после Второй мировой войны. Появилась как альтернатива националистической и коммунистической утопиям. То есть как альтернативная утопия. Родилась идея «объединенной Европы» в правящих тогда в большинстве стран Старого континента христианско-демократических кругах. Смысл ее был прост – «Нет новой войне!» После двух страшнейших в истории человечества войн лидеры демократической Европы (не всей, конечно, а шести самых развитых и значимых тогда стран) решили, что объединение на экономической основе еще недавно воюющих государств приведет к улучшению жизненного уровня народов, к развитию индивидуальных и социальных свобод и в результате всего этого – к немыслимости войны, к вечному миру!
Пока в Восточной Европе, по ту сторону «железного занавеса», зеркально существовала репрессивная и дефицитная коммунистическая утопия, Западня Европа развивалась и процветала. Европейский послевоенный капитализм был высококультурным, социально настроенным, истинно плюралистическим. В отличие от США, несмотря на противостояние с СССР и холодную войну, в ряде ведущих европейских стран существовали крупные и влиятельные коммунистические партии. Благодаря экономическому росту и развитым профсоюзам в странах будущего Евросоюза перестала практически существовать безработица и рабочие начали обуржуазиваться. Для быстрого сравнения: сегодня в Греции – 60% безработных среди молодежи, в Испании – 50%!
Пока «европейских» стран было шесть, а потом девять, все шло нормально, гармонично. Пока «союз» их был сугубо экономическим и даже отраслевым, все происходило грамотно и мягко. ЕЭС (Европейское экономическое сообщество) – это не ЕС (Европейский союз). Да, между странами-членами был упразднен визовый режим, были установлены льготные и упрощенные экономические отношения, но межгосударственные границы продолжали существовать, и, чтоб работать в соседней Германии или Голландии, француз или бельгиец нуждался в формальном «разрешении на роботу». Каждая страна сохраняла свои законы, свои социальные системы, свои юридические принципы. И что особенно важно, у каждого государства сохранялась своя, национальная, валюта – залог стоящей на реалиях экономической стабильности. Все это сегодня в прошлом.
Сегодня пресловутое «европейское законодательство» и не менее утопические «европейские принципы» главенствуют над законодательствами и социально-политическими принципами стран-членов Евросоюза, чьи веками наработанные системы пребывают в процессе развала или вовсе развалились под натиском «Брюсселя» и массовой иммиграции из бедных африканских и азиатских стран. Безработица касается десятков миллионов людей, нищета достигает давно неслыханных пропорций. В столь развитой европейской стране, как Франция, официально каждый пятый ребенок живет за чертой бедности!
Проблема в том, что сегодняшняя догматическая Европа радикальным образом отличается от прагматической по сути идеи, которую придумали ее основатели. Для основателей утопия была предлогом, для продолжателей она должна воплощаться в жизнь. Основателям и в голову бы не пришло употреблять такие выражения, как «европейский народ», «европейская демократия» или «европейская культура». Как люди образованные они знали, что демократия – это «власть народа» в прямом смысле слова. Знали, что «европейского народа» просто нет. В ЕС сегодня – 28 стран, 28 народов. У каждого из них – своя история, свой язык, своя культура, свой менталитет, свой подход к жизни, работе, отдыху, деньгам. Отторгая реальность, Европа сама себе вынесла приговор.
То, что сейчас происходит в Греции, было немыслимо еще десять лет назад. В стране нет лекарств, в больницах не лечат людей, неделями закрыты банки, арендаторы не в состоянии платить за квартплату, а родители – за школьную столовую; в два-три раза выросло количество самоубийств, на треть сокращены и так небольшие пенсии стариков. А ведь когда Грецию торжественно принимали в ЕЭС, ей обещали Бог знает что! Заключенный в середине июля договор между ЕС и Грецией настолько неудовлетворителен, что даже подписавший его греческий премьер Алексис Ципрас открыто утверждает, что не верит в его эффективность. Этот договор увеличил на 85 млрд евро и без того абиссальный долг страны – 300 млрд! При этом все знают, что Греция этих денег никогда не сможет вернуть. «Греческая трагедия» – на самом деле трагедия европейская. Ибо страна была уже банкротом в 2010 году, причем должок ее был, по нынешним-то меркам, совсем маленьким. 240 млрд (из 300 млрд) Греция получила c 2010 года от государств ЕС и межгосударственных структур для того, чтобы расплатиться с банками и частным сектором. А изначально погрязла Греция в долгах потому, что евро – чрезмерно сильная для нее валюта. И при невозможности девальвировать оставался всего один выход – кредит! Вот почему греческая драма, которую мы наблюдаем уже лет пять, – лишь первый акт большой европейской трагедии. Причиной тому – идеологическая валюта под некрасивым названием «евро»!
И вот в эту Европу так сильно «захотелось» год назад, Украине. При содействии США и поддержке ЕС в Киеве был совершен кровавый переворот. Коррумпированная, но легитимная власть Виктора Януковича пала, и рычаги правления захватило «проевропейское» руководство, которое обещало жителям страны евроинтеграцию, безвизовый режим со странами Евросоюза, увеличение зарплат, свободу и пр. Но вместо наобещанного в стране началась гражданская война, кровавый беспредел, падение экономики, рост безработицы, понижение зарплат и даже их невыплата. За год войны восставший Донбасс не только не был повержен, но в июле 2015 года власть объявила «потенциально сепаратистскими» пять дополнительных регионов. Ни безвизовым режимом, ни евроинтеграцией, разумеется, и не пахнет. А побочно все стали вдруг осознавать, что Украина-то и не страна, как все европейские страны, а «советская выдумка», в состав которой входят исконно русские, польские, венгерские и румынские земли. Причем не Россия, а Украина до сих пор считает «своими» территории, отнятые у соседних стран вследствие одиозного пакта Молотова – Риббентропа. Вот и получается, что хотелось попасть в Европу, а загнали себя в западню, из которой уже и не выйти.
Дезинтеграция Украины началась, внутренний хаос в стране нарастает. Чем, когда и как это закончится, никто не знает. Но ничего успокоительного явно не ожидается.
Когда в Киеве был в разгаре Евромайдан, известный французский интеллектуал Эммануэль Тодд звучно заявил, что «Европа отправилась в Киев умирать». Никто его тогда не понял. Ни Греция, ни Украина еще не были в состоянии агонии. Но теперь ясно, что Тодд осознал суть происходящего раньше других и что Европа на самом деле начала умирать в Киеве, а продолжила в Афинах. И это далеко не конец. В очереди на растерзание стоят сразу несколько стран.
Автор: Виктор Лупан, глава редакционного совета
