Российская империя всегда была страной благочестивых во Христе людей, древних и новых традиций и святых, чтимых и в наши времена
Августин Соколовски, доктор богословия, священник
В этом году исполняется 300 лет с момента провозглашения Российской империи. Это знаменательное и чрезвычайно богатое следствиями историческое событие уже получило свое осмысление в трудах многочисленных ученых.
Российская империя как наследница Константинополя – православное государство, продолжение великой, более чем тысячелетней истории христианской государственности. «Москва – Третий Рим» – эта некогда во многом наивная и казавшаяся неосуществимой теория получила реальное воплощение с провозглашением Российской империи. Аксиома «Москва – Третий Рим, и четвертому не бывать» оказалась опровергнутой самой реальностью, ибо Четвертым Римом стал Санкт-Петербург.
В этой перспективе упразднение Империи вследствие Февральской революции 1917 года воспринимается историками Церкви и богословами как окончание Константиновского периода церковной истории. Времени от Константина Великого (+337) до Николая II (+1918), когда Православная Церковь пользовалась в Константинополе, Киеве, Владимире, Москве и, наконец, в Санкт-Петербурге особым покровительством и вниманием государства, находила в нем постоянную поддержку и опору, чувствовала себя непобедимой.
Время имперской России – период государственной церковности. Часто многими критикуемое, но подлинно неповторимое, во многом славное и особое время, равного которому более не будет никогда. Государственная церковность как благословение, как попытка, наивная и дерзновенная, реализовать здесь и сейчас, однажды и вовеки, зримым образом то, о чем провозглашает завершение Молитвы Господней: «Ибо Твое есть Царство, и Сила, и Слава».
Время имперской России было и временем славы Русской Церкви, или же, как тогда официально звучало ее название: Греко-Восточной Российской Церкви. Ведь этот период ее истории ознаменовался невероятной, дошедшей даже до Северо-Американского континента, Китая и Японии миссией; высочайшим качеством высшего духовного образования; плодотворным диалогом с англиканским и старокатолическим исповеданиями и многими другими факторами. Стало оно и временем святых. Именно в этот, Синодальный период истории Русской Церкви жили, трудились, служили людям и молились такие великие святые, как Иоасаф Белгородский (+1754), Тихон Задонский (+1783), Серафим Саровский (+1833) и великие Оптинские cтарцы, столь глубоко повлиявшие на Ф. М. Достоевского, личности которого также посвящен данный номер «Русской мысли», и священник Иоанн Кронштадтский (+1909), праведник и великий молитвенник, вошедший в трагическую конфронтацию с Львом Толстым.
Обычно соборные воспоминания святых, принадлежавших отдельным народам, странам и регионам, празднуются в воскресные дни, непосредственно следующие за Днем Сошествия Святого Духа на Апостолов после дня Всех Святых. Так, память Всех Святых, в Земле Российской Просиявших, празднуется Церковью во второе воскресенье после Дня Святой Троицы – Пятидесятницы. Примечательно, что окончательно этот Праздник был установлен в 1918 году. Тем самым он как бы стал прощанием с предыдущими эпохами, важным моментом благодарности, в том числе и по отношению, если можно так выразиться, к «имперской святости».
Своеобразие воспоминания святых, просиявших в Российской империи, как называлась страна наша с 1721 по 1917 год, в том, что отдельно память Святых Российской империи не празднуется. И это, конечно, прискорбно, ибо способствует искажению в первую очередь светским сообществом и внешним миром особого образа, неповторимого лика нашей страны. Далеко немногие знают, что помимо благоденствия, благополучия, стремления к преобразованиям, неповторимого и часто сурового климата и удивительной природы, Российская империя всегда была страной благочестивых во Христе людей, древних и новых традиций и святых, чтимых и в наши времена. Ведь даже царский гимн дореволюционной России «Боже, Царя храни» есть не что иное, как дерзновенное молитвенное обращение к Богу – молитва, песнопение, церковный псалом.
Наше восприятие великих Соборов Святых почти всегда невольно направлено на то, чтобы выделить, прославить пред Богом тех, кто в той или иной стране, в том или ином народе достиг святости. Смотря на них, народ Божий как бы восклицает: «Не мы, не мы, Господи, но они: они олицетворяют собой все то, что есть праведного, правильного, верного и святого, олицетворяют и несут в себе то, чего столь не хватает всем прочим, в том числе и нам».
Создается невольное впечатление, что человеческая обычность, обыденность и повседневность, а в новейшее время и секулярность как бы оставляют нас непричастными святости, этому становящемуся реальностью Делу Божью по Искуплению всякого человека во Христе Иисусе. Как бы преграждая путь вступлению всякой человеческой души в общение святых.
Однако такое восприятие неправильно. Ведь воспоминая прославленных Церковью святых, Церковь, общество верующих, Странствующее в Истории Тело Христово, по сути, празднует свой праздник – день христианского призвания. Того предназначения, о котором говорят тексты древних литургий. Предопределения к святости, к предстоянию Богу, нахождению или, лучше, обретению себя пред Богом, с Богом и в Боге во Иисусе Христе. Веры как веры Богу, веры в Бога, пути вместе с Богом, как об этом писал и проповедовал святитель Августин.
Взгляд на святых – это долг всмотреться в Того, Кто, согласно подлинному библейскому слову, раз и навсегда, навеки стал подлинным образом, первообразом всякой святости. «Един свят, един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца», как говорится во время божественной литургии перед причащением. Господь Иисус подлинно свят. Святостью Его освящены мы, люди. Поколения библейских людей, христиане новозаветной эпохи, люди всех тех времен, что уже миновали, всматривались в Господа Иисуса, каждый раз по-новому обращали свой взор на Него: Грядущего, Пришедшего, Имеющего прийти (ср. Откр.1,8).
Нередко, прочитывая в месяцеслове имя того или иного святого, мы не находим для себя никакого нужного знания или воспоминания и как бы проходим мимо него. Между нами и ими, святыми божьими, в этот момент как бы нет ничего общего. Возникает ощущение непричастности праведников грешности и непосвященности простых людей. Непричастности грешников непреодолимому и тем не менее подъятому ими силой благодати пути праведников к святости.
Также, только в гораздо большей степени аналогии люди Древнего Израиля смотрели на Господа Иисуса исключительно как на Мессию. Но видя в Нем многое из того, что, по их убеждению, не соответствовало их представлениям о мессианстве, отворачивались.
Святоотеческие поколения эпохи Вселенских Соборов видели в Нем Бога. Увидевшие человека, со временем основали новую религию без Него. Новое время, веровавшее вместе с Лютером и Кальвином, определило для себя Господа как безошибочно взывающее человека от проклятия и смерти Предопределение ко Спасению. Кто-то позднее видел в Нем Учителя, кто-то просто Друга, кто-то уже в прошлом столетии попытался приблизиться к Нему или, лучше, приблизить Его к себе в образе освободителя угнетенных или даже «рок-звезды»… Но вопреки всем этим человеческим, слишком человеческим ожиданиям, в Господе Иисусе было слишком многое, ибо в Нем было все!
Важно помнить, что Бог не «вмессианился», не «всвященнился», не «вучителился» – так здесь мы бываем вынуждены придумывать глаголы, чтобы выразить суть неправильного понимания вещей. Для обозначения того нереального, нереалистичного, не соответствующего правде, полноте правды или даже части правды способа восприятия Господа, который, к сожалению, трагически свойственен всем или почти всем.
Пожалуй, каждый стремится к тому, чтобы упростить тайну, увидеть в Господе некий инструмент, при помощи которого Бог мог бы вызволить историю из капкана ее неправильного хода. Тайна, таинство, парадокс и в чем-то сама суть христианской веры в том, что во Иисусе Христе воплотился и вочеловечился, стал человеком, плотью, душой и телом, плотью и кровью, дыханием и кожей Сам Бог. Бог как кожа, в которой я живу… Язык Библии – это почти всегда поэзия: «Слово же Божье – живо и действенно и острее всякого меча: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов; судит помышления и намерения сердечные. И нет твари, сокровенной от Него, но все пред очами Его открыто и обнажено» (Евр.4,12-13).
Бог – бесконечная самоадресация. Бесконечным образом адресовавшая себя в истории. А потому не нашлось для этой бесконечности бесконечного и более полного способа адресовать, отдать, передать и даровать себя, кроме как в человеческом самооткровении Бога во Иисусе Христе. Человеческом существе, бытии человека, Истории Одного Живущего, Имя Которому – Иисус Христос. Полнота Бога явлена была в Нем именно потому, что в Нем и только, исключительно в Нем стала видима полнота человека. Осязаемого, видимого, принимаемого Церковью в Таинстве Его Тела и Крови.
В Евхаристии, этом простом таинстве, содержащем хлеб, вино и совсем немного воды, но бесконечно много Слова Божия, Молитвы и Благословения, видима бывает способность бесконечного Бога сделаться бесконечно конечным. Осязаемым. Но при этом оставаться бесконечным. Как об этом говорили древние Отцы Церкви, Учителя, писатели и богословы, «Он принял на себя все наше. Он отдал нам все Свое».
В соединении всего человеческого со всем божественным раскрывается суть празднования в честь святых. Ведь никто, никогда не видел Бога. Бога и Отца явил и являет Божий Сын (Ин.1,18). Никто не может назвать Иисуса Господом, если не будет движим Духом Святым (1 Кор.12,3). Так раскрывается Библейская Истина о Явлении Бога. О самой сути Его Бытия. И как Иисус явлен бывает только Духом и в Духе, так и Сам Дух явлен будет во святых. «Он придет прославиться во святых Своих, явиться дивным в День Оный во всех веровавших» (ср.2 Фес.1,10). В способности человека являть Господа и выражать Его Суть раскрывается великий библейский смысл святости как взгляда на нас глазами Бога. В этом же суть постоянной просьбы Церкви пред Богом о молитвенном ходатайстве святых. «Земле Русская, граде святый, украшай свой дом, в немже Божественный велий сонм святых прослави. Церковь Русская, красуйся и ликуй, се бо чада твоя Престолу Владычню во славе предстоят радующеся. Соборе святых русских, полче Божественный, молитеся ко Господу о земном отечестве вашем и о почитающих вас любовию. Новый доме Евфрафов, уделе избранный, Русь Святая, храни веру Православную, в нейже тебе утверждение».