Интервью вела Ирина Кукота
Александр Сыщенко: «Важно сохранять русские традиции и культуру и передавать их новым поколениям, родившимся в Великобритании»
Лето в Лондоне трудно представить без Русского летнего бала – ежегодного мероприятия, которое с 1996 года предоставляет его участникам возможность окунуться в прекрасную, полусказочную реальность.
Уже не первый год покровителями и гостями бала являются Ее Высочество княжна Ольга Андреевна Романова (внучка великого князя Александра Михайловича и великой княгини Ксении Александровны, сестры Николая II) и Его Высочество князь Ростислав Романов.
Летний бал 2016 года проходил с особой торжественностью, так как 11 июня отмечался официальный 90-летний юбилей королевы Елизаветы II. Дата празднеств также совпала со 120-летней годовщиной коронации императора Николая II, 100-летием Дня Русского флага в Англии и 90-летним юбилеем князя Димитрия Романовича, праправнука Николая I и одного из покровителей бала.
Историю Русского летнего бала нам поведал его учредитель и организатор Александр Сыщенко, которого заслуженно можно считать хранителем традиций белой эмиграции в Англии.
– Александр, более 20 лет вы являетесь учредителем и организатором традиционного Летнего русского бала в Лондоне. Что вас на это вдохновило?
– В манчестерском приходе, в котором одно время служил мой отец, была обширная коллекция иллюстрированных журналов «Россия» 1920–1930-х годов. Еще в детстве мне попала в руки газета 1920-х годов, выходившая во Франции, в которой подробно сообщалось о жизни русской эмиграции. Периодически мне попадались отчеты о балах в Белграде, Париже, Харбине, Софии, Нью-Йорке, Праге, Брюсселе.
В конце 1980-х я впервые задал себе вопрос: «А почему у нас нет бала в Лондоне?» К тому времени назрела необходимость строительства русской православной церкви в Чизике: общину на Глостер-роуд, арендовавшую церковь у англикан, попросили выехать. В 1989 году графом Андреем Толстым-Милославским был впервые организован бал «Война и мир», в комитет которого вошла и моя мама. Тогда удалось собрать значительную сумму на постройку нового храма.
В 1995 году, когда мне только исполнился 21 год, я как-то заметил друзьям: «Как хорошо, что есть зимний бал “Война и мир”, но почему ничего не происходит летом?» И мне полушутя ответили: «Возьми и сам организуй». Я принял эти слова как указание к действию. И 24 мая 1996 года, в день коронации Николая Александровича, в закрытом джентльменском клубе на Итон-сквер прошел первый Летний русский бал. Было 150 человек гостей, подавали закуски, шампанское, вина. Мы собрали несколько тысяч фунтов для постройки церкви в Чизике и для Гефсиманской обители в Иерусалиме (т.е. для монастыря св. Марии Магдалины, где хранятся мощи Елизаветы Федоровны). Было очевидно, что бал состоялся.
На следующий бал уже пришло порядка трехсот человек. Мы периодически меняем место проведения мероприятия: с 2001 года мы начали проводить балы в банкетном зале Уайтхолла, иногда чередуя их с балами в клубах. С 2015 года Русский летний бал проходит в Ланкастер-хаус.
– Какие традиции продолжает ваш бал? Были ли до этого подобные балы в Лондоне?
– В Лондоне они регулярно проводились с 1921 по 1939 год, и последний из них, предвоенный, был организован старшей сестрой царя-мученика Николая II, великой княгиней Ксенией Александровной, которая жила в Англии.
Возрождение традиций русских балов началось в 1989 году с бала «Война и мир». Эти балы мы и взяли за основу. Мы также продолжаем традиции благотворительности, свойственные дореволюционной России. В какой-то степени, это и моя семейная традиция. Моя шотландская прапрабабушка была женой члена британского парламента. Вместе с мужем она посетила Россию до того как разразилась Первая мировая война. После 1914 года вместе с другими английскими дамами она создала благотворительную организацию, поддерживавшую раненых русских солдат. У нас до сих пор дома хранится благодарственная грамота, врученная прапрабабушке от императрицы Александры Федоровны в признание ее помощи Русской армии.
У нас не костюмированный бал-спектакль и не реконструкция. Это естественная традиция. Если кто-то и приходит в военной форме, то исключительно потому, что он отставной служащий офицер. Конечно же, нам важно, чтобы все придерживались бального этикета: мужчины приходили во фраках или смокингах, дамы – в вечерних бальных платьях. Мы приглашаем всех участников общаться друг с другом наравне, по-дружески. И, как мы напечатали в своде правил два года назад (часть правил была заимствована из уставов Зимнего дворца времен Елизаветы Петровны): «Все ссоры и сабли оставляйте у входа. Веселитесь, развлекайтесь, но без излишеств».
Для тех, кто хочет освежить танцевальные па в памяти и отточить свою технику, мы устраиваем танцклассы. Впрочем, танцы никогда не бывают чересчур сложными, потому что мы хотим, чтобы люди могли их относительно легко и быстро выучить. В этом году нашим танцмейстером была Катерина Васильева, профессиональная актриса, снимавшаяся для Би-би-си, в прошлом – участница ансамбля Игоря Моисеева.
– Как вам удается поддерживать неослабевающий интерес к вашему мероприятию?
– Мы все время стараемся привнести что-то новое. В этом году на балу мы устроили показ новой коллекции дизайнера Грейс Чан. Затем последовали выступления балерины Марии Саши Хан и гимнасток из Лондонской спортивной академии. Для танцующих играл оркестр Кати Лазаревой; выступал также музыкант и композитор Эккель Бибс, уроженец Англии с восточно-европейскими корнями, один из лучших музыкантов-балалаечников. У бала есть и свой художник – Филипп Фирсов. А глашатаем бала в этом году был Алан Миатт – самый голосистый глашатай в мире, попавший в Книгу рекордов Гиннеса. Первый тост был за королеву Елизавету II.
Участники бала – послы, дипломаты, бизнесмены, журналисты, банкиры, шоу-мены, владельцы галерей. Треть из них приезжает из США, Южной Америки, России и разных стран Европы.
– Расскажите, пожалуйста, о попечителях, покровителях, партнерах бала. Какие цели ставил себе комитет бала и удалось ли их достичь?
– Среди членов комитета бала следует в первую очередь упомянуть Ольгу Андреевну Романову, внучатую племянницу Николая II, Нину Барклай-де-Толли, графа Кланвиллиама, Доминика Ливена, Джона Лобанова-Ростовского, лорда Судлея, графа Уварова и многих других.
Мы проводим бал прежде всего для того, чтобы собрать вместе разные поколения представителей русской общины, а также для сбора средств на благотворительность. В этом году мы помогаем Русфонду (регистрационный номер N1151840) собрать средства на оплату медицинской помощи тяжело больным российским детям и на лечение в клинике Портленд-Хоспитал девятилетней Вероники Пановой, страдающей редким системным заболеванием сосудов. Нас очень радует, что уже второй год подряд наш бал посещают британские врачи. Один из них, хирург, выразил готовность бесплатно помочь девочке. Еще один врач согласен бесплатно лечить пациентов Русфонда. Всего мы собрали 3000 фунтов, но средства продолжают анонимно поступать и после бала.
В 2001 году мы собрали средства для детского дома при русском женском монастыре в Чили: там случился сильный пожар, требовались деньги на восстановление помещения. Бал собирал пожертвования для медицинского фонда княгини Светланы Голицыной и много лет сотрудничал с фондом Романовых, помогая закупать слуховые аппараты для российских детей, страдающих нарушениями слуха.
– Пожалуйста, расскажите немного о себе, о том, как у вас сформировался стойкий интерес к русской культуре?
– Это в первую очередь заслуга моих родителей. Я родился в Лондоне, но до пятилетнего возраста вообще не говорил по-английски. Дома мне запрещали смотреть телевизор. После школы я полтора часа занимался церковно-славянским с отцом или с матерью, потом мы изучали историю Российской империи по старым книгам: читали Ключевского, Платонова. Потом изучали Закон Божий. С мамой я также занимался французским, латынью и английской литературой.
Мой отец познакомился с мамой после возвращения из Америки, где он блестяще окончил Свято-Троицкую семинарию в Нью-Йорке. Мама, шотландка по происхождению, приняла православие и писала тогда докторат об изменениях в церковно-славянском языке в эпоху церковного раскола. После рукоположения моего отца во иерея, я почти с трехлетнего возраста прислуживал в церковном алтаре. Архиепископ Никодим (в миру – Николай Нагаев), рукополагавший моего отца, был некогда генерал-майором Белой армии, приходился родственником крымским ханам.
Я воспитывался в старых традициях и, проживая в Лондоне, находился, по сути, в дореволюционной России. С самого раннего детства я впитывал рассказы людей из нашего окружения о жизни при царе, до и после революции. Первые английские слова я слышал от бабушки и дедушки по маминой линии. Однако пока я не попал в школу, я по-английски вообще не говорил.
С восьмилетнего возраста я каждое лето уезжал на весь июль и август в русский православный лагерь Национальной Организации Витязей во Франции, около Гренобля. Два месяца мы полностью погружались в русскую стихию: с утра поднимали русский флаг, потом молились в церкви, изучали русскую историю и культуру.
– Каковы ваши дальнейшие планы и проекты?
– Надеюсь осенью привезти казачий оркестр с Дона или Кубани, или же из Праги, где тоже есть казачья община. Также я планирую принимать более активное участие в деятельности фонда «Русское наследие» и поддерживать память о представителях русской эмиграции в Великобритании.
