2025 год, считают любители математических парадоксов, – первый квадратный год после 1936-го
Кирилл Привалов
Никогда не забуду этой картинки: на лавке перрона метро сидела в ожидании очередного поезда женщина неопределенного возраста (ненавижу слово «пожилая» при оценке возраста женщины!) и ела шоколадные конфеты. Большие, выпуклые, как казалось, жутко аппетитные…
Она брала каждую из них из пакетика и надкусывала ее. Затем внимательно вглядывалась внутрь конфетки, стремясь понять, что там у нее внутри (наверное, проверяла, какая начинка: фруктовая, мятная или из пралине…), после чего аккуратно возвращала шоколадку в пакет!
Когда прибыл поезд, незнакомка – на удивление – даже не пошевелилась, не привстала и продолжила свое гастрономическое занятие, видимо, казавшееся ей весьма увлекательным…
В каком городе это происходило, уже не помню – в Москве, в Париже ли, а может, и в Питере. Но сценка показалась мне загадочной и чертовски привлекательной, так и подмывало подойти к незнакомке и спросить, что же все-таки она надеется найти внутри шоколадок. Неужели какой-то обещанный ей заветный сюрприз? Монетку или миниатюрную керамическую фигурку, приносящую счастье (так делают во Франции, когда готовят в январе традиционную «королевскую галету», столь любимую детьми не только за вкусную марципановую начинку, но и прежде всего за заложенный внутрь символический «боб», дающий малышу право водрузить себе на голову бумажную золотую корону)?
Новый год «а ля рюс»
Так и мы с нетерпением, а порой и с боязнью заглядываем в каждый новый наступающий год. Что там у него «внутри»? К счастью, 2025 год – не високосный. Издавна не люблю високосные года, они, сужу по собственному опыту, всегда чреваты какими-то неприятными неожиданностями. Я в такой оценке не одинок, нельзя не признать. Достаточно посмотреть статистику. Страшный факт, но во всех странах умирает больше людей именно в високосный год, чем в любой обычный. Неужели за счет одного дополнительного февральского дня? Нет, банальная математика не способна объяснить сей феномен. Без эзотерики тут, скорее всего, не обойтись.
В Китае, откуда к нам могла прийти боязнь високосного года, говорят, что число четыре, созвучное со словом «смерть», очень сильно влияет на человека в негативном плане. А на Руси, где 29 февраля считается Касьяновым днем, издавна бытует присловье: «Куда Касьян не глянет, все вянет».
И в самом деле, именно в високосный год действительно случается большое количество неприятных происшествий: социальных конфликтов, природных катаклизмов, трагических политических событий… Безусловно, все это бывает и в обычные года, однако в високосные такие события проходят наиболее разрушительно.
Заглянем в историю. Назовем лишь некоторые события. В 1268 году от природного катаклизма на Сицилии погибло более 60 тысяч человек, а в 1400 году средневековую Европу захватила чума, погубившая более трети населения… Далее. В 1572 году в Варфоломеевскую ночь было уничтожено 10 тысяч человек, а в 1896 году японское цунами унесло жизнь 27 тысяч. В 1912 году – гибель «Титаника». Взрыв Тунгусского метеорита – в 1908 году. 1976 и 1988 годы ознаменовались страшнейшими землетрясениями, счет жертв которых переходил на десятки тысяч…
Хватит, наверное… Лучше поговорим о елке. Без нее невозможно сегодня представить русский Новый год. Во Франции (я давно обратил на это внимание) елки зачастую выбрасывают едва ли не сразу после католического Рождества, или в лучшем случае – непосредственно после первого января. Идешь, бывало, в первые дни нового года по Парижу мимо мусорных баков, выставленных ранним утром на край тротуара, а в них или рядом с ними – сплошь елки. Мертвые, забытые, выброшенные, больше никому – ни детям, ни взрослым – не нужные, иногда даже с некогда жизнеутверждающей праздничной мишурой, которую «елочникам» было лень снять…
Для меня это выглядит как вопиющее предательство. Как измена прекрасному празднику, от которого циничные особы что хотели, то и получили: шампанское вдоволь, вкусная обильная еда, подарки, фейерверки и все такое. Остальное нам, дескать, трын-трава!
Для меня с самого детства наивные праздники рубежа года – два Рождества (католическое и православное) и два Новых года (новый-новый и старый-новый) – все равно что часть моей биографии, моего существа, моего модус вивенди. И елка тут – предмет любимый и дорогой.
Я не способен поставить у себя дома «убитую» елку: у древних германцев с того, кто сдирал кору с дерева, снимали кожу. (Какое кощунство, когда елку ставят на полу в крест! Пусть деревянный, нескладно сколоченный, но тем не менее – крест). К тому же дереву тоже больно, когда его пилят, рубят, валят. Поэтому вот уже много лет я покупаю елки исключительно в кадках. Они стоят у меня дома, украшенные ватой вместо снега, до конца января, а затем организуется торжественный акт пересадки деревца в землю. Заметьте: живого дерева! Я делал это во Франции, а теперь так делаю и в России. Кто-то скажет: «Это невозможно! В России земля зимой проморожена». Отчасти это верно. Однако нужно лишь продолбить верхний ледяной слой почвы (всего несколько сантиметров) и можно уже вырыть ямку, достаточную для посадки елки. Ведь в Подмосковье земля промерзает только сверху, да и зимы не балуют нас январскими морозами в последнее время. Как-то начал я считать, сколько елок спас от уничтожения таким образом, и со счета сбился. Пусть они и впредь растут и глаз радуют!..
Правда, на днях ко мне на дачу заглянул старый приятель, окончивший в давнюю пору какую-то сельскохозяйственную академию, и принялся разглядывать мои диковатые посадки. И говорит этак вскользь: «Больно уж ты любишь пихты!..» Оказывается, те деревца, что я всегда считал елками, на самом деле были пихтами. А мне их когда-то продали как «новогодние елки». Ну и пусть! Пихта, как и ель, – прекрасное вечнозеленое растение из породы сосновых. Значит, она тоже атрибут нашего Нового и Старого года во всех его ипостасях. И прекрасно!
«Квадратный» календарь
А теперь о другой неожиданности… 2025-й, считают любители математических парадоксов, – первый квадратный год после 1936-го, поскольку является полным квадратом числа 45 (1936-й был квадратом числа 44). Выражение «квадратный год» не является общепринятым, но существует стойкое мнение, что правильнее говорить про год именно так. Согласно этой концепции, у года четыре стороны, практически равных: верхняя – зима, нижняя – лето, правая – весна и левая – осень. И правда, получается, что год вовсе не круглый, как считает большинство людей. Выходит, что выражение «круглый год» – не более чем фигура речи. Да, сезоны плавно сменяют друг друга, образуя собой замкнутый годичный цикл. Но, учитывая все более частые в наше время погодные и климатические катавасии (уж не говорю о политике!), начинаешь понимать: годы в последнее время вовсе не такие уж гладкие и круглые, а все больше колючие, скорее, квадратные.
Впрочем, каждый год, к счастью, начинается у русских с необычного праздника, который хотя бы временно примиряет нас с неласковой действительностью. Эта фиеста называется Старый Новый год. Обожаю этот праздник с большой историей, которую не устаю иностранцам разъяснять. Россия при царях жила по календарю, названному юлианским, – экивок на Юлия Цезаря с его любовью к древнеегипетской астрономии. Европа же существовала на основе григорианского календаря, введенного Римским папой Григорием ХШ в 1582 году. Между календарями была разница, составлявшая 13 дней, что создавало сложности для ведения международных экономических и политических дел. С приходом большевиков к власти 14 февраля 1918 года Россия была переведена на григорианское хроноисчисление.
Почему бы и нет, по большому счету? Ведь благодаря этому у россиян появился еще один прекрасный праздник – Новый год по старому стилю, или Старый Новый год, отмечаемый в ночь с 13 на 14 января. Кстати, его отмечают не только в России, но и в некоторых странах бывшего СССР, а также в Черногории, Сербии, Швейцарии, Алжире, Марокко, Тунисе, Японии.
Случайностей, как мы знаем, не бывает. Старый Новый год совпал с давним, любимым на Руси праздником – Васильевым днем. Еще его называли «щедрый вечер», потому что люди проявляли щедрость во всем и, главное, в накрытии стола. По традиции хозяйки готовили пшеничную кашу с мясом или салом, пекли блины и пироги, а вечером вместе с соседями устраивали ужин. Существовало поверье, что тот, кто приготовит самое вкусное блюдо, будет весь год удачлив. Особенно ценились угощения из свинины, считалось, что Святой Василий является покровителем свиноводов. (Василий происходит от греческого прилагательного βασίλειος, означающего «царский», «царственный»; много столетий имя Василий было в России вторым по популярности после имени Иван).
И как тут не вспомнить о так запавшей мне в память женщине с шоколадками в метро! Сдается мне, что она все-таки искала в конфетах сюрприз. Может, просто отмечала свой Старый Новый год. Ведь в ночь на 13 января у русских была традиция лепить вареники с сюрпризом. Готовили их всей семьей на протяжении целого дня. Когда лепили, давали простор фантазии. Сюрпризом могло быть что угодно. Считалось, что тот, кому он достанется, обеспечен удачей на весь год. Не говоря уже о том, что у каждой неожиданности была своя тема. Скажем, фасоль, попавшая в варенике, – к пополнению в семействе, а зерно черного перчика – к острым ощущениям. Вареник с сахаром знаменует «сладкую жизнь», а если попалась монетка, гарантированы богатство и достаток. Вареник с укропом или с какой-либо другой «зеленушкой» принесет здоровье, а вот нитка в варенике (как это неприятно!) уведет в скорое путешествие. Главным было не забыть предупредить гостей, чтобы они ели аккуратно, иначе от некоторых начинок-сюрпризов рисковали пострадать их зубы.
«Как встретишь Новый год, так его и проведешь» – это и о праздновании Старого Нового года. Еще существовало поверье, что, если в дом зайдет первым человек из многодетной семьи, жизнь будет в сытости и достатке.
Не обходилось и без погодных примет. Если в ночь Старого Нового года задует южный ветер, целый год будет теплым и добрым. Если западный – ждите много молока и рыбы. А чистое звездное небо над головой сулит летом и осенью обилие плодов и ягод.
А теперь о том, что нельзя делать в Старый Новый год. Во-первых, не стоит брать и давать деньги в долг. Иначе так год и проведете: то будете долги отдавать, то ждать их возвращения от других. Помните: берешь чужие, отдаешь свои. Во-вторых, нежелательно встречать Старый Новый год исключительно в женской компании, считается, что тогда вы потом рискуете весь год провести в одиночестве. Убираться по дому в этот день тоже не стоит, иначе можно случайно вынести на улицу удачу вместе с комнатным мусором.
«Борщок» на Монмартре
Все это я объяснял Мирей Матье в ночь Старого Нового года (который во Франции порой называют «русским Новым годом») на Монмартре.
А дело начиналось так… Мирей, с которой мы были знакомы много лет, позвонила мне и сказала, что знаменитый ресторатор Эдуар Карлье отмечает Старый Новый год. Чтобы у празднества появился русский колорит, Карлье хотел бы пригласить на него Мирей Матье (ведь она много выступала в Москве и поет по-русски), а заодно и ее русских парижских друзей, то есть меня с женой. Заманчивое предложение!
Карлье был культовой фигурой Монмартра. В 1974 году он превратил булочную, которая расположена в Восемнадцатом округе, слева по крутой улочке, поднимающейся к базилике Сакре-Кер (Святого Сердца Христова), в один из наиболее престижных ресторанов Парижа. И назвал его «Бовилье» – в честь Антуана Бовилье, шеф-повара графа Прованского, будущего короля Франции Людовика XVIII. Кстати, именно Бовилье приписывают создание самого термина «ресторан».
Ах, какой праздник ожидания праздника! Мы с женой принялись гадать, что день грядущий нам готовит. Честное слово, мы никогда еще не видели, как французы отмечают «русский Новый год». И наши ожидания оправдались с лихвой.
В «Бовилье» все и в самом деле было обставлено «а ля рюс». На входе встречал гостей огромный верзила в костюме не то стрельца эпохи Ивана Грозного, не то православного монаха. Гарсоны были обряжены в казаков из голливудских картин. Царствовал же в заведении – единолично, вездесуще – сам Карлье, с усами, нарисованными жженой пробкой, в папахе и почему-то в малоросской косоворотке.
Мирей пришла не одна – с младшей сестрой Матит, с которой она живет в уютном доме в парижском пригороде Нейи, и со своим, как она его представила, «визажистом». Об Оливье, известном мастере по макияжу звезд (я его сразу узнал), ходило по бульварам немало легенд. Дескать, он, нередко появляющийся на различных суаре рядом с Мирей, является ее «секретным мужем». Отношения между ними, и правда, были самыми трогательными, но вовсе не говорили об их особой близости, как мне показалось в тот вечер.
Стол был знатный, настоящий русский новогодний стол: соленые огурчики, салат, отдаленно напоминающий наш «оливье», борщ (почему-то названный «борщок»: так, наверное, французам легче произносить), в изобилии зернистая черная икра (!) в большой прозрачной вазе, селедка с картошкой, бефстроганов… И главное украшение – пузатая бутылка водки, замороженная в ведерке изо льда, в котором застыли цветы и какие-то растения-вьюны.
– А ля внутрь! – провозгласил Карлье классический тост русских эмигрантов во Франции, и началась прекрасная фиеста.
Мирей на удивление держала удар: под пышки с икрой опрокидывала стопки со студеной водкой одну за другой. Не отставали и остальные.
– Сейчас появятся цыгане! – Как новогодний подарок объявила нам Матье.
И впрямь, откуда-то из задников возникли музыканты ансамбля, заявленного в программе как «цыганский». Но ни одного музыканта из табора я в нем не обнаружил. Знакомые все лица: мои друзья гитаристы-виртуозы Серж Кампс и Петя Прокудин-Горский… А солистка – армянка Лиля, давно косящая под Эсмеральду по всем парижским русским кабакам.
«Две гитары за стеной жалобно…» – затянула «цыганка Лиля». Мирей замерла, вслушиваясь в сильный голос Лили. И не сдержалась, подхватила мгновенно по-русски: «Эх, раз, еще раз!..» Мой хороший товарищ Сережа Кампс, полурусский-полуфранцуз, подмигнул мне плутовским глазом, и я включился: «…еще много-много раз!» Кто-то из гарсонов Карлье принялся танцевать вприсядку. «Эх, раз, еще раз!..» – завелся весь зал. И в центре всеобщего новогоднего внимания была она, несравненная, неповторимая Мирей Матье. Вслед за «Двумя гитарами» она исполнила по-русски под цыганские гитары русских парижан «Очи черные», «Подмосковные вечера»… Публика, никак не ожидавшая такого импровизированного концерта, была в восторге. Мирей, удивительная, раздавала налево и направо автографы, не отказывая никому.
В общем, «русский Новый год» удался! Перевалив за полночь, мы позвонили в Авиньон, малую родину Матье, ее маме. Потом моя жена предложила: «Начался год Тигра. Не сыграть ли нам в “Тигр идет!”?» После объяснения французам правил этой славной алкогольной игры все приняли идею единогласно. Раз! – Пьем до дна. Два! – Звучит сигнал: «Тигр идет!» Три! – Дружно залезаем под стол. И так три раза. Обе сестры Матье такое испытание выдержали, а нежный визажист Оливье после третьего захода с водкой без закуски остался под столом.
За окном начало светать. Свечи в канделябрах, расставленных Карлье по столам, истаяли до корешка. Мы засобирались по домам. Мирей с сестрой отправились на лимузине с личным шофером Матье к себе в Нейи. Оливье, которого подняли и благополучно упаковали в такси «казачки» из ресторана, возвращался отдельно. Еще до того, как визажиста загрузили в машину, он окуклился и захрапел. Бывает… Особенно после праздника «а ля рюс». Все-таки надо было Оливье накладывать себе больше салата «оливье».
Поверьте: и в Париже можно достойно встретить «русский Новый год».
