Представляем вниманию читателей подборку стихов Андрея Козырева
В ХРАМЕ
Храм, как колодец, тих и темен, –
Сосуд, воздетый над землей
В простор, что страшен и огромен,
Где плещет тьма – живой водой.
И в сумрачном колодце нефа,
Где ходят волны полутьмы,
Мы черпаем любовь из неба –
Мы взяты у небес взаймы.
И тьма волнуется, как море,
Где раздробил себя Господь
На звезды в сумрачном просторе,
Чтоб сумрак плоти побороть.
В Твоей тиши душе просторно.
Там глубину находит взгляд,
Там сквозь меня растет упорно
Столетий темный вертоград.
А рядом – нищие, калеки,
Юродства неувядший цвет.
Осколок Божий в человеке
Сквозь плоть свой источает свет.
В неверном пламени огарков
Темнеют лица стариков,
Пророков, старцев, патриархов
Из ста колен, из тьмы веков.
Древнее Ноя, Авраама,
Древнее Авелевых стад –
Они от века люди храма,
Лишь ими град земной богат.
И, возносясь под самый купол,
Воздетых рук стоперстый куст,
Что Господа едва нащупал,
Пьет полумрак всей сотней уст.
Но – выше дня и выше ночи
Безмолвствуешь над Нами Ты,
Ты – сумерек нетленный зодчий,
Пастух вселенской темноты.
Твой дух под куполом витает,
Превыше человечьих троп,
И вещий сумрак возлагает
Свои ладони мне на лоб.
Как тяжело Твое прощенье,
Быть может, гнева тяжелей.
Но Ты – наш Царь, и Ты – Служенье,
Ты – кровь, Ты – плоть, и Ты – елей.
Ты – голубая вязь страницы,
Ты – тот псалом, что я пою.
Облек Ты ближе власяницы
И плоть мою, и суть мою.
Тебя я строю, словно птица –
Гнездо. Стою в Твоем строю.
И в людях, не смотря на лица,
Твой ток вселенский узнаю.
Ты, не уставший с неба литься
В немой простор моей страницы –
Господь! Прими мольбу мою.
БЕСЫ
Мчатся тучи, вьются тучи,
Пляшут быстрые лучи.
Небо бьется, как в падучей,
Звезды – как огни в печи.
Мчатся бесы, вьются бесы,
Пляшут, мечутся, плюют…
Сани по Руси небесной
Тело Пушкина везут.
Мимо площади Сенатской,
Мимо высей Машука
Мчится конь наш залихватский
Сквозь эпохи и века.
Буря мглою небо кроет,
Все дороги замело…
– Что вы, барин? – Бог с тобою!
Просто сердцу тяжело.
Громко цокот раздается,
Будто все кругом мертво…
Конь летит, бубенчик бьется
По-над холкою его…
– Скоро ль дом? – Не знаем сами!
– Ждут ли нас? – Должно быть, ждут!
Вечно по России сани
Тело Пушкина везут.
Гулко цокают копыта
По теченью наших спин…
И молчат, во тьме забыты,
Мертвый дом и Сахалин.
Вся земля дрожит от гула,
У коня горит зрачок…
Вон Астапово мелькнуло,
Знать, конец уж недалек…
Ни огня, ни слез, ни веры –
Крики, брань, кабацкий мрак…
Только возле «Англетера»
Спотыкнется вдруг рысак…
– Скоро ль, братец? – Недалечко!
Только выедем с земли…
Лишь мелькнет Вторая Речка
Там, за вечностью, вдали…
Больше нет на белом свете
Ни чудес, ни естества:
Наша жизнь – огонь да ветер,
Да слова, слова, слова!
Скачка, скачка без запинки,
Без кнутов, без шенкелей…
Пушкин… Легкая пушинка,
Что небес потяжелей!
– Ждут нас? – Барин, все в порядке!
Ждут покойнички гостей,
Все отдавши без остатку
Да раздевшись до костей.
Плачут, пьют, тревожат бога,
Огоньки в глазах горят…
Бесконечная дорога
В рай бежит сквозь самый ад!
И ни песенки, ни сказки…
Мчатся кони день за днем…
– Я устал от этой тряски…
Скоро ль, братец, отдохнем?
…Полузвери, полубоги,
Мчатся тени – их не счесть…
– Скоро ли конец дороге?
– Барин, не серчай! Бог весть!
ЛЕДНИКОВЫЙ ПЕРИОД
Этот мир, округлый, скользкий, несомненно, стоит мессы,
Удержать его в ладони тщились тысячи царей,
Но у всех свои запросы, выкрутасы, интересы,
И из влажных пальцев шарик выскользает все скорей.
Неизбежная рутина, каждодневная морока
Заставляет человечков то звереть, то сатанеть.
Шестеренки наших судеб ускоряются жестоко,
Разрывая нас на строчки, не давая уцелеть.
Сколько рыцарей мгновенья, повелителей момента
Распрощались с римской славой – не осталось и следа.
Сонно ледники сползают по векам и континентам
И стирают с карты страны, и съедают города.
И не стыдно вам, вельможи, почивать на мягком ложе,
Если смерть от ожиренья вам не стоила труда,
Если жизнь за пышным гробом так на нашу не похожа, –
И не страшно вам, холопы, и не стыдно, господа?
Ледники ползут неспешно, поглощают наши души,
Лед и камень, лед и солнце – равнодушие и гнев.
И мохнатый мамонт бродит по покрытой льдами суше,
И готовится к охоте молодой пещерный лев.
Солнце стынет надо льдами, небо холодно-огромно,
Лес колышется до неба, волки воют, скачет конь,
И художник жадно пишет на стене пещеры темной
Скачку ланей и бизонов, стрелы, солнце и огонь.
ОСЕНЬ В ВИЗАНТИИ
А. Балтину
Роскошна осень в Византии…
Великолепна осень в Византии.
Летит с небес багряная листва,
Тяжел покой тысячелетних парков,
И тяжелей стократ над спящим миром
Воздвигнутый Творцом незримый купол.
Рабы смердят. Патриции воруют.
Монахи тихо молятся во храмах.
И со столпа святой над небесами
Обозревает христианский мир.
Молчат пределы темной Ойкумены.
Бушуют волны варварского Понта.
А в императорском дворце – спокойно,
И стража тихо дремлет в полутьме.
А император, совершив молитву,
Спокойным, тихим голосом велит
Казнить десятки невиновных граждан,
И тысячеголовая толпа
Молчит, дворец высокий окружая.
Надежны стены, и прочна решетка.
Великий Свод простерт над грешным миром.
Пока он прочен, ничего не страшно:
Пусть сто веков плетет свои интриги
Сын Херсонеса, хитрый Калокир.
Пусть император, чуть прищурив веки,
Бросает беспокойный взор на Киев,
Где варвары, где кровь, вино и страсть.
Пусть варвары волнуются, и цирки
Бушуют, и рвет город спор извечный:
– Ты за кого? За «синих» иль «зеленых»?
Поэты ропщут, молятся святые,
Болгаробойца проливает кровь,
Слепые, друг за друга уцепившись,
Шагают за апостолом Петром.
Пусть двое сарацинов у стены
Кидают жребий о судьбе Царьграда!
Пусть набухают варварские жилы!
Но закрома трещат, полны запасов,
Но крепкие быки идут по пашне,
Спокойны цареградские святыни.
Великолепна осень в Византии.
И кажется, что скоро, очень скоро
Царьград взойдет на небо, вознесется,
И станет царь земной – Царем небесным,
Господь – Поэтом Неба и Земли.
Великолепна осень в Византии.
Не родился Махмуд Завоеватель,
Что время Рогом Золотым свернет.
Жезл Мономахов и Палеологов
Высоко вознесен над старым миром,
И свод Софии спит над ойкуменой,
И далеко до смерти и зимы,
А дальше – Суд и семь веков позора,
А дальше – Воскресение из мертвых,
А дальше – тишина и синий свет…
Великолепна осень в Византии…
И до зимы – еще тысячелетье…
НИЧТО
Улица не шелохнется,
В небе – тихая луна.
Где-то шепот раздается.
Высь воздушная темна.
Все на свете непреложно,
Тихо, мирно и несложно,
Нами небо занято…
Вдруг – над нами раздробилось,
Разыгралось, раскатилось,
Зашумело, заискрилось
Многоликое Ничто.
Топчут ноги, брызжет хохот,
Но не видно ничего.
На пустой дороге – топот,
Сердце живо и мертво…
Обло, дико и стозевно,
И не нежно, и не гневно,
Чем-то высшим занято,
Многоруко, многоного,
По семи земным дорогам
Скачет гулкое Ничто.
Кличет, мается и ранит,
Рвет сердца, дробит мечты,
Манит, тянет и буянит
Пустота средь пустоты…
Ложь – прельстительная сила,
Жизнь полна, как решето.
Много нам судьба дарила,
Да не то, не то, не то!
Снова – тихая дорога…
Где-то огоньки горят,
Плачут, ждут, тревожат бога,
Все о чем-то говорят…
Ночь тиха. Не дышит ветер.
Ни за что мы не в ответе.
И прожить бы лет так сто…
Что за чудо – тишь на свете,
Только слышно, как к планете
Приближается Ничто.
У КАМИНА
Хотел ты жизнь познать сполна:
Вместить в себя явленья сна,
И прорастание зерна,
И дальний путь комет.
И вот – ты одинок, как Бог.
И дом твой пуст. И сон глубок.
В камине тлеет уголек
И дарит слабый свет.
Ты все познал, во все проник,
Ты так же мал, как и велик,
И твой предсмертный хриплый крик
Поэзией сочтут.
Все, что в душе твоей цвело,
Давно метелью замело,
Но где-то в мире есть тепло –
Там, где тебя не ждут.
Все кончилось, – любовь, тоска, –
Но бьется жилка у виска,
А цель, как прежде, далека.
В дому твоем темно.
Открой окно, вдохни простор, –
Ты с небом начинаешь спор,
А на столе, судьбе в укор,
Не хлеб и не вино.
Что было, то навек прошло.
Зло и добро, добро и зло
Влекут то в холод, то в тепло,
И вечна их печать.
И ветром ночи дышит грудь,
Но ты все ждешь кого-нибудь,
Чтоб дверь пошире распахнуть
И вместе путь начать.
К себе ты строг. И вот – итог:
Теперь ты одинок, как Бог.
Но все ж ты смог из вечных строк
Создать звучащий храм.
Но вдруг волненье стиснет грудь:
Твоей души коснулся чуть
Тот, кто последний вечный путь
Указывает нам.
РУБАИ
* * *
Жизнь – вкус вина и пенье соловья,
И запах роз, и беглый плеск ручья…
«А что зимой?» Горячий снег и звезды,
И боль, и страсть последняя твоя…
* * *
Там, во дворцах небесных, наверху,
Вино и пальмы – чтоб прогнать тоску,
А здесь – жара, и жажда, и в пустыне
Шаги по раскаленному песку…
* * *
Спустилась ночь на раскаленный сад,
В безбрежной тьме наивный тонет взгляд,
Стой и молчи, благоговейно глядя,
Как звезды сквозь тебя во тьму летят…
* * *
Все счастье жизни вместе собери,
И, если наберешь минуты три
Блаженства, не пропитанного скорбью, –
То смело небеса благодари.
* * *
И я, как все, когда-нибудь умру,
Став топливом вселенскому костру,
А искры так же будут веселиться,
Плясать на обжигающем ветру.
* * *
Любя, будь счастлив, не считай минут,
Но предвкушай, как праздник, страшный суд,
Когда целуешь губы, что когда-то
Свой приговор тебе произнесут.
* * *
Мгновенье жизни сделай веселей
И, смерти глядя в очи, пой и пей!
Бессмертие нам было б не по силам,
И ты о нем, счастливец, не жалей.
* * *
Разлук и встреч нелепый, длинный ряд,
Лжи и тщеславья пестрый маскарад –
Мы совершаем сто столетий кряду
Бессмысленный, но сладкий нам обряд.
* * *
Добро и зло, коварство и любовь –
Купи товар, купец, мошну готовь!
Старье, что праотцам еще постыло,
мы продаем и покупаем вновь.
* * *
Судьба хитра, по рангам нас деля,
Но трудно всем – от слуг до короля.
А равными нас сделает когда-то
Для всех гостеприимная земля.
* * *
Стоим, держась за руки, я и ты
У страшного порога темноты.
А на пороге – пыль иных столетий.
И у ступеней шелестят цветы…
* * *
Вино играет, в бочках налито,
Беседой нежной сердце занято,
Шумят пиры, взлетают к звездам кубки,
И ласково глядит с небес Ничто.
* * *
Живя, смотри на все издалека –
На вечность звезд и краткий век цветка.
Но пусть в твоей груди всегда таится
Жар тлеющего в пепле уголька.
Об авторе:
Андрей Козырев – поэт, прозаик, издатель. Родился в Омске в 1988 году. Член Союза писателей Москвы. Автор девяти сборников стихов и прозы. Публиковался в журналах «Арион», «Кольцо А», «Плавучий мост», «Гостиная», «Новый Гильгамеш», «Журнал Поэтов», «Сибирские огни», «День и Ночь», «Литературный Омск», альманахах «Складчина», «Тарские ворота» и др. Главный редактор литературно-художественного журнала «Менестрель», руководитель онлайн-школы при журнале. Глава оргкомитета Международной литературной премии им. И.Ф. Анненского.
