Русская семерка. Семь загадок Александра Блока.

0

Автор: Екатерина Оаро

В молодые годы Блока часто сравнивали с Аполлоном, в зрелые – с Данте. «Лицо Александра Блока, – писал М.А. Волошин, – выделяется своим ясным и холодным спокойствием, как мраморная греческая маска… Рассматривая лица других поэтов, можно ошибиться в определении их специальности… но относительно Блока не может быть никаких сомнений в том, что он поэт».

Предлагаем вашему вниманию семь загадок этого русского поэта.

 А.А. Блок и Л.Д. Блок, 1903 год
А.А. Блок и Л.Д. Блок, 1903 год

Загадка о музыке

Слух Блока как поэта был почти абсолютным, его стихи ясны и звенящи, и недаром Владислав Ходасевич однажды сказал: “В русской поэзии есть только Пушкин и Блок, остальное – между”. Поэт очень часто говорит о музыке, которую слышит загадочным образом. И даже свое отношение к революции Блок выбрал как будто на слух: “К чему загораживать душевностью пути к духовности? Прекрасное и без того трудно. А дух есть музыка. Демон некогда повелел Сократу слушаться духа музыки. Всем телом, всем сердцем, всем сознанием – слушайте Революцию”. Саму суть жизни Блок видит через загадочные звуковые волны и пишет об этом так: “На бездонных глубинах духа, где человек перестает быть человеком, на глубинах, недоступных для государства и общества, созданных цивилизацией, – катятся звуковые волны, подобные волнам эфира, объемлющим вселенную; там идут ритмические колебания, подобные процессам, образующим горы, ветры, морские течения, растительный и животный мир”. Смерть поэта будут связывать с тем же: после непрестанного музыкального звучания начала революции наступила пугающая тишина – он уже не слышал музыки.

Загадка о дружбе

Дружбу с Александром Блоком, продолжавшуюся 18 лет, Андрей Белый назвал как-то “дружба-вражда”. Накал страстей в ней был велик: любовный треугольник, две несостоявшиеся дуэли, множество язвительных публикаций Белого о Блоке… Впрочем, остается ощущение, что Блок каким-то титаническим усилием умел сдерживать страсти и не впускать их в себя, в то время как у Белого и у Любови Дмитриевны они все более раскалялись. Почему же Александр Блок продолжал отношения с другом, склонявшим его жену покинуть Блока и чуть было не увезшим ее в Италию? И как могла литература занимать настолько отдельное от жизни место? Поэты обещали друг другу, что никакие “третьи лица” не смогут впредь стать между ними. Но Белый вновь скатывался в “припадки боли и полемической злости”, и тогда на всю Россию он писал: “Блок – талантливый изобразитель пустоты… Блок… превратился в большого прекрасного поэта гусениц”, – а после слал примирительные письма, отказываясь от дуэли. Только в конце этих отношений Блок записал в дневнике: “Хвала Создателю! С лучшими друзьями и покровителями (А. Белый во главе) я внутренне разделался навек. Наконец-то!..” Разделался Блок, но не Белый: тот будет еще долго после его смерти писать светлейшие воспоминания о поэте.

Загадка об отношении к женщине

Любовь Блока и Любови Дмитриевны Менделеевой широко известна и загадочна в одно и то же время. “Прекрасная Дама”, “Вечная Женственность”, “Таинственная Дева”, воплощенный идеал красоты и мудрости – вот на каком пьедестале стояла жена поэта. И все же загадкой остается то, почему Блок признавал лишь эту форму любви к своей жене – возвышенную, чистейшую, бесплотную? И если его выбор таков, то как сочетается он с другими, более “низкими” блоковскими увлечениями женщинами? Видя, как страдает от этого сама Прекрасная Дама, Блок так и не переменил своего отношения. Он оставался далек и холоден, даже когда Андрей Белый объявил, что увозит его жену в Италию, что любит Любу и намерен разбить их семью. “Что ж, я рад…” – только и ответил Блок. Этот ответ остался в истории. Что в нем – благородство, безразличие? И все же эти слова охладили и остановили Любу и остались ожогом на совести Андрея Белого.

Загадка “Двенадцати”

Поэма “Двенадцать” – пожалуй, самое известное и спорное произведение Александра Блока. Какова позиция автора? Как именно он смотрит на революцию? Эти вопросы не раз обсуждались писателями и критиками и продолжают волновать умы до сих пор. Безусловно, Блоку удалось передать саму атмосферу переломного времени, его “музыку”, его противоречивость и глубину. И все же – как трактовать финал поэмы? Напомним, что в нем перед марширующими двенадцатью революционерами появляется “В белом венчике из роз – Впереди – Иисус Христос”. Эти блоковские предложения без единого глагола совершенно сбивают с толку читателя, ведь без глагола нельзя даже сказать, в каком времени все это происходит: настоящем, прошедшем, будущем? Или в безвременье? И что значит появляющийся Христос – благословляет ли Он революцию или уходит, преследуемый ею?

Загадка об Ахматовой

Долгое время существовала легенда о том, что у Блока и Ахматовой был роман. Возможно, эта история родилась из неожиданной встречи поэтов на глухом полустанке между их имениями. Вот что написано у Ахматовой об этом: “…Где-то, у какой-то пустой платформы, поезд тормозит, бросают мешок с письмами. Перед моим изумленным взором неожиданно вырастает Блок. Я вскрикиваю: “Александр Александрович!” Он оглядывается и, так как он был не только великим поэтом, но и мастером тактичных вопросов, спрашивает: “С кем вы едете?” Я успеваю ответить: “Одна”. Поезд трогается”.

У Блока же в записной книжке – более краткая и двусмысленная запись: “Мы с мамой ездили осматривать санаторию за Подсолнечной. – Меня бес дразнит. – Анна Ахматова в почтовом поезде”.

И все же эта загадка уже разгадана, а остроумная Ахматова называла свои зарисовки-воспоминания о Блоке “О том, как у меня не было романа с Александром Блоком”. “Все мои воспоминания о Блоке, – сообщает Ахматова в своих записях, – могут уместиться на странице обычного формата, и среди них интересна только его фраза о Льве Толстом”.

Загадочное благородство

Говорили, что Блок упал с Луны, что такие на земле не рождаются. И его образы, и его музыка, и его благородство – все дышало чем-то нездешним. Мы уже упоминали его ответ Белому и Любови Дмитриевне на их желание уехать вместе в Италию: “Что ж, я рад…” Другой поступок требовал от Блока еще большего мужества. Любовь Дмитриевна сообщила ему, что беременна – не от него. И Блок не прогнал ее, как она того ожидала, а принял и всерьез готовился стать отцом. “Пусть будет ребенок, – ответил Блок. – Раз у нас нет, он будет общий…” Но ребенку этому суждено было умереть, прожив всего восемь дней. Поэт тяжело пережил эту смерть, сам похоронил младенца и потом часто навещал его могилу. Еще один пример – история с пожаром. Когда сгорела усадьба Блока в Шахматове, сгорела и большая библиотека поэта с книгами и рукописями. Казалось бы, это большая боль для пишущего человека, но Блок принял это событие как возмездие и урок смирения. А однажды на выступление Блока из-за страшного холода пришел лишь один человек. Несмотря на это, поэт долго читал стихи, беседовал со зрителем и вел себя точно так же, как если бы перед ним был полный зал.

Загадка смерти

Смерть поэта – последняя его загадка. До сих пор нет уверенности, от чего он умер, и существуют самые разные мнения. Доктора поставили диагноз – острый эндокардит. Но для этой болезни смерть Блока была слишком быстрой. Врачи, лечившие Блока, не могли определить даже метод лечения, т.к. не понимали, чем он болен. Ему стали вкалывать морфий – обычное обезболивающее тех времен, – но и он не помогал. Современники поэта говорят о том, что как попал на Землю такой неземной человек, так и исчез с нее. Он сам признавался, что перестал слышать “музыку”, перестал писать стихи. На литературном вечере в Политехническом институте, где Блок читал стихи, кто-то выкрикнул из зала, что его стихи мертвы. По второй версии фраза из зала была немного другой, но того же содержания: “Это поминки какие-то!” Это как будто было последним ударом для поэта – и после него он заболел. Официально поэт умер от голода, цинги и истощения. А сам Блок незадолго до своей смерти сказал: “Поэт умирает, потому что дышать ему больше нечем”. Ему был 41 год.

Оставьте отзыв