Андрей Курков: «Состояние войны будет перманентным»

0

Автор: Никита Жолквер, Валентина Пащенко

Самый продаваемый на Западе украинский прозаик Андрей Курков издал книгу о Майдане для европейцев. «Дневник Майдана», основанный на личных ежедневных наблюдениях автора, уже доступен на французском, немецком и английском – с подробными комментариями и ссылками, помогающими читателю понять реалии сегодняшней Украины. Андрей Курков, пишущий на русском языке, рассказал о конфликте с Россией и внутренних украинских конфликтах, о проблемах языка и европейском выборе.

– Вы родились в Ленинграде, потом переехали в Киев, живете там до сих пор, при этом пишете ваши книги на русском языке. Вы себя считаете русским или украинским писателем.

– Я украинский писатель русского происхождения, пишущий на языке происхождения. Споры о том, какой я писатель, продолжаются уже более 20 лет. Но я борюсь за право русскоязычных украинских писателей идентифицировать себя с Украиной и с украинской литературой. Не все украинские интеллектуалы с этим согласны, так что я думаю, эти споры будут продолжаться и дальше.

Русский язык стал первой и главной жертвой политической ситуации и конфликта с Россией. Но я все равно пишу на русском, хотя эссеистику также и на украинском, и на английском языках. Но, действительно, русский язык стал тише, потому что для “русскоязычных”, которых очень много – 12 миллионов этнических русских и еще, наверное, 10-12 миллионов, говорящих на русском в быту и в семье, – вот для них теперь как-то неудобно стало, потому что это язык агрессора. И они стали говорить тише. И я тоже стал говорить тише.

– В вашей книге «Дневник Майдана» вы сравниваете Украину с больным ребенком, вокруг постели которого стоят обеспокоенные взрослые – страны ЕС и Соединенные Штаты. Если евроинтеграция Украины состоится в этом статусе, не рискует ли страна навсегда закрепить за собой имидж «больного» и потом годами рассчитываться с Европой за это «спасение»?

– Думаю, нам это не грозит. Во-первых, Украина не станет членом Евросоюза, пока она «нездорова». Сначала ее все же поставят на ноги. А во-вторых, у Европы обязательно появятся другие «больные дети», которых надо будет выхаживать… Со своей стороны Украина может обогатить панъевропейское социокультурное пространство переосмысленной идеей ценности каждой отдельной нации внутри единого целого. Сегодняшнее движение Украины к Европе происходит как раз через восстановление национального самосознания, национального достоинства. Европа не может этого не видеть.

– У вас трое детей. Они знают о ситуации в стране? О Майдане, о войне? Что они говорят об этом?

– Мои дети – киевские дети, поэтому они знают все, что знают дети в Киеве. Старший сын Тео – ему 15 лет – рвался на Майдан, и 20 февраля также. Говорил маме. Но мама его не пустила, сказала: «Если бы тебе было 18 лет, я удивилась бы, что ты не там. Но тебе 15». А младший, ему 11, постоянно защищал «Беркут» и милицию, он говорил, что милиция – это слуги народа, защищающие народ, и нельзя в них бросать коктейли Молотова. И это логическая точка зрения человека, который хочет жить в обществе, где законы исполняются, где полицию или милицию уважают и где все равны перед законами. Моя дочь, которой 17, была на баррикадах, случайно попала под обстрел и потом едва оттуда убежала. Но она ходила, как много молодежи ходило, – смотреть, что происходит.

– Вы сказали, что есть проблемы с русским языком, назвали его «языком агрессора». А что будет дальше, ведь все-таки речь идет о 12 миллионах жителей Украины?

– Эти 12 миллионов чувствуют себя украинцами, украинскими гражданами и не нуждаются в защите их русскоязычности со стороны Путина. Они не претерпевают никаких запретов или проблем. На самом деле с языком никогда никаких проблем не было. Языковую тему поднимали политики для раздела своей аудитории, своих избирателей. Вместо того чтобы говорить о различных концепциях будущего развития Украины, одна группа партий говорила о стремлении сделать русский язык официальным, а вторая группа партий обещала бороться за то, чтобы русский язык никогда не стал официальным.

– Но ведь одним из первых и, как считают многие, ошибочных начинаний нового правительства Украины была попытка ограничить русский язык…

– Это не была попытка ограничить русский язык. И это было не правительство, а член партии Ющенко Святослав Кириленко. На парламентском заседании он призвал проголосовать за отмену закона, который продвигал Янукович перед выборами в парламент 2012 года и который предоставлял языкам меньшинств право регионального языка. На самом деле этот закон ничего не менял, и его отмену президент Порошенко тоже не подписал, так что формально он действует. Но как раньше этот закон не играл никакой роли, так и сейчас не играет. Де-факто на востоке Украины русский язык всегда использовался вместо официального – и в деловой переписке, и в судебной практике, и в других сферах жизни. Украинского там почти не было, так оно и осталось. Тот закон просто легализовал использование русского языка на востоке Украины.

– Прокомментируйте, пожалуйста, сегодняшние тенденции в украинском обществе. Что сейчас происходит? Рождение нации? Ее трансформация? Раскол?

«Дневник Майдана», основанный на личных ежедневных наблюдениях автора
«Дневник Майдана», основанный на личных ежедневных наблюдениях автора

– Это залечивание раскола, который был создан политиками. Десять лет назад можно было справедливо говорить, что часть Украины является пророссийской, а часть – проевропейской. Теперь – благодаря Януковичу и Путину – нация консолидировалась, все регионы, кроме Донбасса и Крыма, стали проевропейскими, все ощутили значимость принадлежности к единой нации. Одновременно происходит трансформация. Толерантное и спокойное общество радикализировалось. Я думаю, состояние войны теперь будет перманентным, как будет, скорее всего, перманентным и конфликт на востоке страны.

Украина переходит от амбивалентной, балансирующей между Западом и Востоком политики к более конкретной форме управления государством, более жесткой, что, наверное, может привести и к серьезной борьбе с коррупцией. Я на это надеюсь. Но одновременно мне очень важно, чтобы осталась толерантность украинцев разного происхождения по отношению друг к другу. Я двадцать с лишним лет регулярно спорю с националистами. Мы уважаем друг друга, уважаем разницу в наших взглядах, никогда не переходим на оскорбления, и я хочу, чтобы все несогласные с другими украинцами всегда пользовались словами, чтобы не переходили к физическим действиям.

– Видите ли вы нынешний исход как некий цивилизованный компромисс между властью и протестным движением?

– Цивилизованный компромисс подразумевает примерно одинаковый уровень цивилизованности обеих сторон. Здесь же разговаривают между собой две различные ментальности и два разных исторических опыта. Ясно, что партия власти – Партия регионов – уступать не собирается и будет стоять до последнего. Кроме того, они сильны тем, что своих не сдают, даже если свои уже погрязли и в коррупции, и в каких-то преступлениях. Потому их монолитность, с одной стороны, отличает эту силу. Когда Янукович что-нибудь говорит, они кивают и даже готовы прислушиваться, но как только Янукович меняет риторику на более жесткую, все с радостью выдыхают и заявляют, что вначале они были готовы предложить пост в правительстве оппозиции, а теперь они не пустят ее в новый кабинет министров. С другой стороны, каждый из лидеров оппозиции понимает, что, разговаривая с властью, он теряет свой рейтинг. Но парадокс сейчас в том, что у Януковича рейтинг укрепился и вырос на его территории – в Луганской и Донецкой областях. Там пропаганда как работала, так и работает против западноукраинского духа свободы, против Европы. Поэтому он, наверное, опять возглавил список защитников Донбаса от какой-нибудь «фашистско-украинской чумы», про которую говорят на местном телевидении, а иногда и на государственных телеканалах.

– Вы согласны, что быть патриотом успешной и богатой страны гораздо проще, чем любить страну, погруженную в кризис?

– Да, конечно! Быть патриотом Франции приятно. Очень легко любить Анси, Париж, Страсбург. Быть патриотом Житомира или Житомирской области гораздо труднее. Но когда в стране наступает момент исторической истины, когда решается вопрос самого ее существования, тогда да, патриотизм крепнет внутри каждого. Вне зависимости от того, где человек родился, на каком языке говорит. У вас украинский паспорт, ваша родина нуждается в помощи – и оказать ее становится делом срочным, делом выживания! Этот вид патриотизма приведет к появлению новых политических лидеров – молодых, совершенно не похожих на политиков постсоветского, посткоммунистического поколения.

– Многие деятели культуры, писатели, фотографы, режиссеры, так или иначе обращаются к событиям этой зимы в своих работах. Где граница между чествованием исторического поворотного момента и простым зарабатыванием денег на теме, которая хорошо продается?

– Я помню 1986-й, год Чернобыля. Тогда меня спросили: «Ну, и когда ты начнешь писать книгу о катастрофе?» Я сказал, что писать не буду. Речь шла о трагедии, изменившей жизни миллионов людей. Это – материал для документальной прозы. Позднее, в 2004-м, случилась Оранжевая революция, и сразу же, по горячим следам, были выпущены несколько книг, сняли пару фильмов – сказок о любви на Майдане. И все это оказалось проходным, быстро забылось. Потому что истинные события на Майдане были намного серьезнее, сильнее воображения писателей и режиссеров. Сколь бы талантливым ни был писатель, он не сможет правдиво воссоздать эти моменты, придумать персонажей, похожих на реальных участников Майдана – искренних, честных, упорных. Реальность была так драматична, что ее нельзя менять: все должно остаться, как было на самом деле.

– Вы над чем-то работаете в настоящее время? Новое художественное произведение?

Я пишу постоянно – продолжаю писать публицистику, статьи, эссе. И пробую вернуться к роману, который я приостановил в ноябре, с условным названием «Шенгенская история». Это роман о литовцах и о Европе. И, в принципе, о проблемах интеграции маленькой нации, такой, как литовская, в большую европейскую унию. Действие в романе происходит в Литве, Польше, Франции, Англии. Я надеюсь, что смогу скоро уже вернуться к работе над этим романом.

Оставьте отзыв